Данная история призвана
ответить на немой вопрос тех,
кто не осмеливается его задать.
***
- Скажите, Натан, а вам никогда не было жаль, что у вас такой большой рост?
- Было. Вот послушайте историю, случившуюся со мной, по дороге домой одним теплым летним вечером.
В тот вечер я, как обычно, доехал до Ж /Д вокзала и начал дожидаться 8-го троллейбуса. Народа было немного, и поэтому я заметил девушку, стоящую немного поодаль от основной массы людей, но явно ждущей тот же самый троллейбус. Она поймала мой взгляд и вопросительно подняла бровь. Знакомиться с нею у меня не было ни малейшего намеренья, и я просто улыбнулся и, пожав плечами, отвернулся и стал смотреть на здание вокзала.
Когда троллейбус подъехал, я быстро вошел и сел на первое попавшееся свободное место. Девушка села напротив меня, причем я уверен, что не специально, просто других мест уже не было. За неимением ничего лучшего я снова принялся рассматривать ее, теперь уже более внимательно. Она была очень симпатичной, с большими зелеными глазами и чувственным ртом, правильными чертами лица и небольшим носиком, слегка вздернутым, что говорило о вздорном характере. Одна деталь заслужила моего особого внимания – девушка, при полном развитии, о чем говорила отнюдь не детская грудь, была совсем крохотного роста. Она поначалу не обращала на меня никакого внимания, потом она пристально посмотрела на меня и отвернулась.
Когда я собирался уже выходить, она подошла ко мне и, коснувшись щеки, прошептала:
- Ты такой высокий - и отошла.
Троллейбус подъехал к моей остановке. Двери открылись и, уже выходя, я обернулся и посмотрел на нее. Она плакала.

Рецензии

Ежедневная аудитория портала Проза.ру - порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Достопримечательности Золотого кольца России. Краткая история Ростова Великого. Главные достопримечательности Ростова Великого. Фото. Описание. Адреса. История Ростова Великого для детей краткое содержание. Что посмотреть в Ростове Великом за 1-2 дня. Год основания, монастыри, музеи Ростова Великого.

сайт 2017 г. Контакты: [email protected]

Ростов Великий. Краткая история и главные достопримечательности Ростова Великого.

Ярославская обл. | Население: 30 тыс. чел. | От Москвы: 216 км

Ростов Великий расположен на берегу озера Неро. Один из древнейших городов России, впервые упоминается в летописи 862 года. В советские годы Ростов был включен в состав туристического маршрута Золотое кольцо России.

В 989 году сын князя Владимира Борис крестил горожан. Не без сопротивления, начинается распространение христианства в этих землях. В 991 году князь Владимир и епископ Федор, освятив
воды озера Неро, крестили жителей города. В память об этом событии на берегу озера установлен Поклонный крест (2015г.).

В год крещения ростовчан был заложен деревянный
Успенский собор - один из первых православных храмов Руси.
Существующий храм - уже пятый, который построен на этом
месте. Он был сооружен в 1515 году, служил усыпальницей
ростовских митрополитов. Здесь погребён ростовский князь
Василько, погибший на реке Сить в битве с татарами.

С 10 века Ростов являлся одной из столиц Ростово-Суздальской земли, затем находился в составе Владимиро-Суздальского княжества. В начале 13 века Ростов стал самостоятельным центром, здесь активно ведётся каменное строительство, создаются обширные библиотеки. Ростов становится православным центром Северо-Восточной Руси. После вхождения в состав Московского княжества (15в.) город сохраняет статус церковного центра России.

Сильно пострадал Ростов в годы Смуты. В 1608 году он был разрушен и разграблен, поляки пленили митрополита Филарета, отца Михаила Романова - будущего государя. После Смуты Ростов был укреплён земляными валами, которые частично сохранились до наших дней.

Успенский собор

Во второй половине 17-го века по велению митрополита Ионы Сысоевича в Ростове
возводиться новый архиерейский двор - резиденции митрополитов. За 20 лет был возведён комплекс из нескольких храмов, палат, окружённых высокой крепостной стеной с 11-ю
башнями. В наши дни, бывшая резиденция - это музей-заповедник «Ростовский кремль».

Одно из выдающихся сооружений кремля - Звонница . Для неё были отлиты 15 колоколов,
самый большой колокол - «Сысой» весом 32 т. назван в честь отца митрополита Ионы.
Колокола обладают индивидуальной тональностью, их перезвоны получили название
«ростовские звоны» - их можно услышать летом, во время колокольных концертов.

В 1788 году резиденция епископов была перенесена в
Ярославль в Спасо-Преображенский монастырь,
преобразованный в архиерейский дом.

Сейчас Ростовский кремль - это большой музейный комплекс,
где собраны коллекции икон, лицевого шитья, древнерусские рукописи, памятники археологии. В летний сезон, можно
посетить надвратные храмы и увидеть уникальную настенную роспись, пройти по переходам стен, подняться на смотровую площадку, с которой открывается замечательный вид на
озеро Неро.

В 18-м веке в Ростове развивается роспись финифти
(стеклообразное покрытие на металлической основе).
В Ростове действуют сразу два музея, посвященных финифти -
при фабрике «Ростовская финифть» и в Ростовском кремле.

Один из красивейших монастырей - Спасо-Яковлевский Дмитриев монастырь находится
на берегу оз. Неро. Он был основан в конце 14-го века епископом Иаковым. Слава обители
связана с именем Дмитрия Ростовского, которого Пётр I назначил митрополитом в 1702 году.

В 15 км от Ростова по дороге на Углич в пос. Борисоглебский расположен некогда один
из богатейших монастырей России - Борисоглебский монастырь (1363г.). Длина стен
монастыря более 1 км, высота 10-12 м. 14 башен имеют высоту от 20 до 40 м.

Место заложения обители его основателям Феодору и Павлу указал Сергий Радонежский.
Сюда, перед походом на Москву, приезжали Минин и Пожарский - чтобы получить
благословение старца Иринарха, который провёл в келье 25 лет, приковав себя к бревну.
Одновременно он носил вериги весом более 100 кг.

Рядом с Ростовом расположен Троице-Сергиев Варницкий монастырь (1427г.).
Обитель основана в бывшей Варницкой слободе, в которой в 14-м веке родился св. Сергий
Радонежский. В советские годы большинство сооружений монастыря были разрушены,
восстановление архитектурного комплекса началось в последние годы. Обитель является
подворьем Троице-Сергиевой лавры.

ПЛАН РОСТОВСКОГО КРЕМЛЯ

А - СОБОРНАЯ ПЛОЩАДЬ

Б - ВЛАДЫЧИЙ ДВОР

В - МИТРОПОЛИЧИЙ САД

План кремля

1. Церковь Иоанна
Богослова

2. Церковь Одигитрии.
Сияет злато и лазурь

3. Церковь
Воскресения

6. Судный приказ.
Музей финифти

9. Водяная башня.
Смотровая площадка

10. Самуилов корпус.
Галерея, отдел
Древнерусс. искусства

По Покровке шел среднего возраста человек в зеленой рабочей куртке, видавшей виды Москвы с высоты птичьего полета, и кожаной потертой кепке с пуговкой, держа за шкирку на вытянутой руке орущую трехцветную кошку в ошейнике с «бабочкой» на шее. Прохожие частью молча сторонились, частью безопасно возмущались вслед: куда это он ее тащит, не на живодерню ли? Между тем кошку по имени Дуся и смиренно улыбающегося мужчину — Ивана Андреевича Духина связывали сложные отношения, которые, будь я потрепетней, можно было бы назвать и любовью.

Судьба наградила меня дружбой с Андреичем в то время, когда начинаешь терять способность к этому труду, требующему значительных душевных усилий. Невосполнимые утраты, которым, как выяснилось, ты не в силах противостоять, разрушали представление о бесконечной протяженности сосуществования с людьми. И не всегда доставало ума понять, что общение с ними здесь и сейчас оправдывало нереализованные планы, ненаписанные строки, неснятые фотографии.

Недодоенное тщеславие мычало от избытка молока и звало: «Сядь за стол!» И я садился, оглядываясь за спину: «Ты этого хотело?»

Я за столом, и стол накрыт. Вот она, любезная сердцу жизнь среди навсегда для меня любимых Миши Чавчавадзе, Славы Францева, Сережи Купреева, Дэвика Боровского, Славы Голованова… Среди трубочного мастера Алексея Федорова, Булата (хоть мы и не часто встречались), Андрея Дмитриевича, бабы Марии Примаченко, Егора Яковлева… И среди живых, слава богу! (Дальше идет список не короче первого.)

Ну и что ты сделал за истраченное время, мычит это тщеславие, вползая в кадр с набухшим выменем? «Истраченное…» Читай — впустую.

Иногда, поддаваясь пассивной лени и мраку московской зимы, я слышу унылый этот голос, зовущий к сравнимому успеху, и вспоминаю фразу полнотелой, с исправным, что правда, бюстом, второй жены одного из первых моих друзей: «Какую жизнь ты просрал!» И тогда в несовершенной своей памяти я выстраиваю круг — оберег из превосходящих меня достоинством разнообразных жизней, которыми куда как не скаредно одарила меня судьба, и говорю себе: «Думай иногда, о чем думаешь!»

Ну да, многие оказались умней и рачительней. Под твердыми и мягкими обложками — их достижения вызывают восхищение. Какие молодцы… Они собрали время и оформили его толковей. Но зато кто потратил его больше и лучше меня?!

И в этом кругу, где нет никого в центре, чтоб не мешать общению, я вижу Ивана Андреевича с моей кошкой Дусей на руках.

Слесарям, кровельщикам на Чистых прудах, работникам библиотек и музеев, Данелии, Неёловой, Иоселиани, Битову, Ахмадулиной… всем, кто знал его и, следовательно, любил, представлять Духина не надо, а вам — пожалуй. Самоучка энциклопедических знаний, любитель поэзии Тютчева, все стихи которого помнил наизусть, собиратель старинных литых печных дверец, знаток поддужных колокольчиков, равного которому не было, автор книги о русских колокольных заводах, серьезный читатель исторической и философской литературы, он зарабатывал на хлеб кровельным ремеслом, где был не просто надежным профессионалом, но артистом, создававшим без всякой надобности такой красоты водосточные трубы, что их жалко было вывешивать на улицу. На них, ей-богу, хотелось играть. А однажды так и случилось.

Мы с Иваном Андреевичем у Конюшни. Скоро здесь будет «Духин сад»

Андрей Битов пришел в мою мастерскую, именуемую Конюшней, поскольку здесь когда-то, как сказал Андреич (а он знал!), стояли лошади чаезаводчицы Боткиной, с нашими друзьями — знаменитым перкуссионистом Владимиром Тарасовым и саксофонистом Владимиром Чекасиным. А тут появляется Ваня с новой трубой, которую джазовые импровизаторы немедленно и успешно трактовали как музыкальный инструмент духовой и одновременно ударный.

Дуся сидела на столе равным партнером в этом невероятном джем-сейшене, только молча. Обладая достоинством и тактом, в застолье она обычно располагалась на скамейке, чтобы всех было видно, но когда разговор терял для нее интерес, уходила или ложилась на столешницу вдали от тарелок и рюмок подремать, время от времени открывая один глаз. Не то чтоб не одобряла — держала под контролем.

Иоселиани пригласил в Конюшню в мое отсутствие на soiree своих французских кинематографических коллег. Дуся вернулась с прогулки, во время которой обучала своего приятеля Жору подниматься на крышу по вертикальной пожарной лестнице, и, увидев собрание, решила посмотреть, как обстоят дела с закуской, поскольку насчет выпивки она, зная Отара Давидовича, не сомневалась.

— Que terrible! — всполошились гости по-французски. — У вас кошка на столе!

— Это не кошка, — отвечал Иоселиани на языке Мольера и Расина, — это наш товарищ!

Так оно и было.

Дуся случилась нечаянно. Она пришла к двери мастерской, и Ваня ее покормил. Потом пришел я. Андреич (который пригрел несчастную собаку и штук пять брошенных кошек дома, а одноглазого Флинта в крохотной мастерской без окон, где на верстаке для раскроя труб и флюгарок иной раз дремал вместе с котом) сказал:

— Юра, ну что у нас в Конюшне, кроме мухи Марты и паучков Мити и Моти, никого живого нет. Пусть будет.

— Дуся! (Она как-то сразу оказалась Дусей.) Иди домой!

Кошка посмотрела на нас, вошла и, сев на лавку, стала умываться. В мгновение она стала хозяйкой.

— Так и надо было поступать. Дуся оказалась мудрее всех женщин, имевших сомнительное счастье связаться с тобой, — сказала Ольга Борисовна Барнет, сама приютившая бездомного кота Киссинджера и подобравшая невероятной доброты бродячего пса. Матвей хоть и уступает сообразительностью некогда жившей у Барнет дворняге Чапе, сравнимой умом и красотой разве что с Голдой Меир, зато статен и на трех своих здоровых ногах мог элегантно удрать от любой собаки, превосходящей его агрессивностью. То есть от любой.

Одно лето, освобождая мне время для путешествий, а Андреичу для работы на крышах в Подмосковье, Дуся, совершенно игнорируя Матвея, благополучно прожила в деревне, обучая Киссинджера лазать по деревьям и вытаскивая его на ночные вечеринки с сельскими ухажерами. В следующем году я вновь привез ее в Дорофино и, неубедительно попрощавшись с кошкой, скоро уехал в Москву. Через день Оля позвонила и сказала, что Дуся исчезла. Не появилась она и назавтра. Вечером третьего дня встревоженная Ольга Борисовна, безрезультатно облазившая все окрестности, сказала, чтобы я немедленно ехал в деревню.

— Может быть, и она обиделась за твое обычное поведение и где-то спряталась.

Отмахав двести пятьдесят километров, я ночью прибыл на местность и, не слезая с машины, отправился на поиск. Кошка узнавала звук моей машины и, услышав въезжающую во двор «Ниву», всегда бежала меня встречать. Зарулив в заросли малинника, возле которых сидел Киссинджер, я, не глуша мотор, открыл дверь и позвал: «Дуся!» Она выбралась из кустов, запрыгнула на сиденье и легла, всем своим видом показывая, что отдых окончен.

Домой! На крышу! К Ване, к другу Жоре, к бесконечным ухажерам с рваными ушами и рожами, которые хорошо смотрелись бы в малиновых пиджаках по моде того времени.

С появлением Дуси у меня и Андреича началась новая жизнь. Ответственная. Впрочем, у него она была ответственной всегда. В холодильнике, кроме фотопленки, появились продукты. Если Дуся не встречала во дворе или не занималась хозяйством дома, меня охватывала тревога. И лишь когда она возвращалась из своих романтических или познавательных путешествий, я успокаивался.

Она лазала на крышу по вертикальной пожарной лестнице с ловкостью циркового акробата и научила этому трюку своих ухажеров, от которых не было отбоя. Понятно, она была красавицей: трехцветный мех, пушистые бакенбарды, ошейник с маленькой «бабочкой» на белой манишке, белые перчатки и невероятная страсть. Зятья еженощно орали на крыше. Понятное дело, однако, когда она третий раз за год принесла котят, мы с Андреичем решили: конечно, природа и все такое, но…

— Она бродит по ночам, а тут орудует стая бродячих собак.

— Пусть родит, а потом сделаем операцию.

И я уехал, оставив Дусю с Ваней, а вернувшись, увидел на столе записку с надписью «Дусин дневник». И впоследствии в мои отлучки Андреич делал записи на ненужных конвертах, картонных коробках, случайных листках, игнорируя блокнот, который я ему оставлял, полагая чистую хорошую бумагу достойной более серьезного отношения, чем запись по случаю. В этом мы похожи. У меня полно прекрасных записных книг, ожидающих своего часа, да все никак.

«30 апреля. Сон в пасхальную ночь нам с Дусей нарушил один из ее приятелей, что топал по крыше, как слон, и лез в окно. Мы кинулись на защиту своего вигвама, а потому проснулись поздно.

1 мая. Похолодало и заветрило. Не велел Дусе идти на демонстрацию, что она и послушала.

2 мая. В ночь под второе у подвала слесарей разыгралась трагедия. Стая собак удушила кота. Я услышал лай. Пока выскочил (в одних трусах), добежал — было поздно. Потом с Дусей долго не могли уснуть. Дуся, видимо, понимает. Очень волновалась».

И я отправился в ветеринарную лечебницу в районе Беговой, где пообещали полостную операцию, то есть распахать кошку, потом зашить, как сумеют, и 12 (двенадцать) дней привозить на уколы или колоть самому.

— Ну их, — сказал Ваня. — У меня, если что болит, я медь привязываю.

— И проходит?

— Когда как. Проходит, раз живой. Мы и в проруби с художником Пурыгиным (о нем, кстати, Духин написал замечательную книгу . — Ю.Р. ) купались, и по бульвару трусцой от сердечной боли. Врачам только поддайся.

— Давай все-таки покажем твое сердце Ладо Месхишвили.

— Ему можно, он и с Дусей знаком. Только Ладо в Берлине работает. Приедет — тогда. Все, пошел в «Современник». Там какие-то халтурщики железо на гвозди посадили. Шляпки проржавели, и в дождь сценическому искусству грозит затопление. А Дуся пусть гуляет. Зятья не переведутся.

6 мая. Дуся половину ночи прогуляла, а теперь кемарит, уткнувшись носом в свитер. Она нашла себе молодого приятеля, нашего серо-полосатого кота-слесаришку. Я ее общению с приятелем не мешаю, иногда даже подкармливаю его. А то Дуся сытая, а он голодный».

Коту этому мы дали имя Жора, в память первого детского животного впечатления. «Бiда мeнi с цiм Жором», — говорила хозяйка Маруся в деревне на Днепре о моем облезлом крестьянском товарище, воровавшем у соседей сало в свободное от ловли мышей время. Городской Жора не в пример сельскому был хорош статью и черепаховым окрасом. Он стал нежной привязанностью Дуси на всю жизнь.

«10 мая. Подмел территорию и хорошо полил садик. Сам жив-здоров, но с моим песиком очень плохо. У него разрушен сустав правой задней ноги вследствие побоев, нанесенных ему прежним хозяином за изгрызенный сапог. К старости все сказалось. Можно делать операцию, но хирург сам сказал, что это вряд ли поможет.

Сегодня ночью собаки выловили кошку. У нее остались в доме 5 котят. Я же сижу и буду сидеть под виноградным шатром и ожидать Дусю и Настю (иконописицу)».

О шатре позже… Настя помогала Андреичу реставрировать иконы, которые ему доставались случаем. Ценные он отдавал в церковь, а попроще раздавал добрым людям.

Художник Пурыгин, пребывая в Доме творчества, угостил истопника, и тот, расчувствовавшись, отдал ему большую старую доску, на которой замешивал глину (на тыльной стороне) для ремонта печей. Икону эту, с изображениями Сергия Радонежского и Феодосия из Тотьмы, Валентин Захарович на сорокалетие подарил Духину. Андреич ее расчистил и на обратной стороне прочел: «Писана сия икона по заказу для Георгиевской церкви деревни Веськово Владимирской губернии. И быть при ней вечно. 1 января 1847 г.».

Иван Андреевич, прежде чем отправиться с даром в путь, написал письмо, с целью узнать, жива ли Георгиевская церковь, и скоро получил ответ от настоятеля отца Андрея Кулакова:

«…Церковка наша небольшая и достаточно запущенная. Богослужения в ней возобновились лишь в 1990 году, а до сей поры там был склад навоза… Стоит ли говорить, как нам приходится трудновато… Сами знаете, в какое время мы живем… И поэтому я радуюсь каждому рублю, каждой малой лепте, принесенной в храм небогатыми нашими согражданами. Я уверен, что перед Богом цена эта не мала. Я очень благодарен Вам за то, что у Вас возникло желание вернуть в наш храм храмовую икону. Видит Бог. Да зачтется это деяние Вам во благо в час Суда Господня. Мы будем молиться за Вас».

За него молились во многих церквях, и в Даниловом монастыре, куда он еле приволок большой довольно колокол, и в родной слободе Ровеньки, где он повесил на колокольне купленные на трудовые деньги четыре колокола, и в храме Космы и Дамиана, что в Столешниковом переулке… В Чистый четверг мы привезли в церковь полуторапудового бронзового красавца хорошего литья и чистого тона. Отец Александр Борисов сказал спасибо, а Ваня покраснел от смущения и тихо ушел. (Потом так случится, что, вручая Духину премию «Подвижник», он узнает в нем скромного дарителя и растрогается.) Сколько еще даров на его счету, о которых не знаю, одному Богу известно. Немало, полагаю.

«Дуся жива-здорова, часто смотрит, как я ухожу. Дуся, полновластная хозяйка Конюшни, бегает по лестнице и столу.

Зашел днем, погладил Дусю, чтобы она не одичала. Попил чайку, вылез на крышу. Решетку надо красить.

Дуся мурлыкает. Ест хорошо и кормит котят внутренних».

— Вы дикие люди, — сказала Ольга Борисовна Барнет, узнав о грядущем прибавлении. — Поезжай к доктору Логинову в Театр Куклачева. Не мучай животное.

Доктор Логинов элегантностью и обходительностью был похож на заграничного профессора гинекологии, как я это представляю. На стенах висели портреты четвероногих пациентов, отмеченных необыкновенным шиком и безусловной чистотой экстерьера. Рядом с ними не то что наши развязные теледворняжки, ведущие сумеречный молодежный эфир, но и истинные элитные особи, которых разве встретишь на красном ковре в Каннах, казались неплохими (не более) представителями породы.

— Ну-с, — сказал Логинов, — что у вас?

— Красавица, — ответил я искренне, — а ума!!!

— Привозите!

— Резать?

— Зачем? Выбреем два квадратных сантиметра шерсти, прокол инструментом (это я упрощаю, чтоб вы поняли), и через полчаса заберете.

— А двенадцать уколов?

Он посмотрел на меня укоризненно.

Я сходил в машину и принес Дусю.

— Хороша, правда?

— Обаятельная кошка, — сказал учтивый доктор. — Идите погуляйте.

В мастерской ждал Андреич. Мы положили спящую Дусю на махровое полотенце, поставили плошку воды и трусливо ушли. Доктор так и велел.

Это неприятное занятие — наблюдать, как животное отходит от наркоза.

Когда вечером я вернулся домой, Дуся сидела на столе и умывалась. Нитки на швах она через две недели убрала сама. Веселость нрава и любовь к прогулкам не потеряла. Однако в привязанностях стала разборчивей и из всех претендентов на лапу и сердце оставила одного Жору.

«Дуся, Жора и я (причисленный к котам) живы и здоровы. Сад цветет и благоухает. Не вижу синичек. Что-то их вспугнуло или сидят на кладке, ожидают деток.

Жора считает, что он главный, но он ошибается, главная Дуся, а он настоящий обжора и нахал. Утром я его пять раз выпроваживал за дверь, и пять раз он возвращался через окно и лез на пищеблок.

Жора грызет «Китикет», а Дуся смотрит на него влюбленными глазами.

У Дуси возник конфликт с очень красивым шмелем. В результате она бежала без оглядки с поля боя. Кровельные работы в музее у Никиты Высоцкого идут к завершению.

Полил садик».

Да, мы с Ваней в центре Москвы, на Чистых прудах затеяли сад. Ну, разумеется, садик, он прав. Вскрыли асфальт, вырыли метровый котлован четыре метра шириной на восемь с половиной в длину. С помощью экскаватора и не без сложностей засыпали его честно оплаченной плодородной землей.

«Мы (Дуся и я), слава Всевышнему, живы и здоровы. В понедельник ходили за землею на бульвар. Завтра пойду к двенадцати. Шофера хотят честно договориться со своим начальником в Кержаче, так как у нас нет закона о продаже земли в частные руки, и придут смотреть, пройдут ли машины в арку двора. Попил чай, но тараканы нас одолевают, лезут даже в чайник (негодяи). Иоанн и Дуся».

Мой друг, замечательный ботаник Сережа Герасимов, и две удивительные Иры, Бандорина и Окунева, работающие в Ботаническом саду, привезли японские яблони, можжевельник, барбарис и еще бог знает что, воткнули это все в землю, и оно немедленно стало расти. Дикий виноград как-то резво заплел стены, Андреич, которого обе Иры полюбили нежно и взаимно, натянул тросы, и под образовавшимся шатром мы в центре Москвы витийствовали в теплые дни и выпивали иной раз с Духиным (хоть он и трезвенник) и друзьями, которые становились общими с первого знакомства с Ваней.

«Передай Андрею Битову, может, ему пригодится для трудов то, что нашел в книге Н.И. Ушакова «История военных действий в азиацкой Турции в 1828 и в 1829 годах». СПб., 1836 г. Т. 2, с. 305-306: «Перестрелка 14 июня 1829 года замечательна потому, что в ней участвовал славный наш поэт А.С. Пушкин. Он прибыл к нашему корпусу в день выступления на Саганлуг и был обласкан графом Эриванским. Когда войска, совершив трудный переход, отдыхали в долине Инжасу, неприятель внезапно атаковал передовую нашу цепь… Поэт, в первый раз услышав около себя столь близкие звуки войны, не мог не уступить чувству энтузиазма. В поэтическом порыве он тотчас выскочил из ставки, сел на лошадь и мгновенно очутился на аванпостах. Опытный майор Семичев, посланный генералом Раевским вслед за поэтом, едва настигнул его и вывел насильно из передовой цепи казаков в ту минуту, когда Пушкин, одушевленный отвагою, столь свойственной новобранцу-воину, схватив пику подле одного из убитых казаков, устремился против неприятельских всадников. Можно поверить, что донцы были чрезвычайно изумлены, увидев перед собою незнакомого героя в круглой шляпе и в бурке. Это был первый и последний дебют любимца муз на Кавказе».

Ваня на крыше Конюшни возле сделанной им флюгарки на трубе. И скворечника для «приличной семьи»

«Дуся объявила голодовку. Мотивы неизвестны. Возможно, таким образом выражает протест против принятия закона о защите животных, что-то ей там не нравится. Мы же, Иван ХV, заняты хозяйством. Надо повернуть скворечник на восток.

Жора настоящий ловелас, спит на кузове белой «Волги» в обнимку с дымчатой Дашей. Может, поэтому Дуся и грустит.

В 9:15 пришел на завтрак Жора, помурлыкал с Дусей. Она его простила.

По довольствии жизни земной Дуся на меня ноль (нуль?) внимания. Мы почитаем всех нулями, а единицами себя. Пушкин говорил «нулями», а в вечерней школе преподаватель математики говорил «ноль». Где истина?

Отремонтировал часы, если они плохо будут себя вести, заменим механизм. Тебя нет, и Дуся очень скучает.

Сегодня с утра шел дождь, а Дуся ждала меня на улице. Жора спит, по всей вероятности, в подвале.

Дуся приводит в порядок свой внешний вид, а я, уставший, буду испивать чай и размышлять о жизненной суете. Колокол у Нины Алексеевны цел. Думаю, не склепать ли трубу для нашего самовара-пузанчика, но он электрический.

Дуся тоже хороша! Имеет еще двух приятелей, рыжего и серого.

Мы с Дусей выкрасили решетки на окнах и крыше. Дуся спала на теплом железе и смотрела, что я делаю, иногда открывая один глаз.

Утром сегодня в 6:30 снова появилась стая собак. Из окна разгонял их криком и хлопками в ладоши. Они убежали.

Дуся совсем отбилась от дома. Изредка заглядывает и тут же убегает».

Их объединяло что-то, безусловно, природное. Он был волен, и она свободна. Жена Люда и дочь Алена видели Ивана Андреевича только поздним вечером (если он не ночевал в Конюшне) или из своей квартиры в двухэтажном домике, окна которой выходили на наш садик и мастерскую. Он бесконечно работал — крыл и ремонтировал крыши, реставрировал мебель и иконы, занимался в научных залах библиотек историей колоколов, писал статьи. Он помогал всем и всегда с радостью, не требующей ответа. Он жил в любви. Внутри любви. В застолье (мы помним, он почти не пил вовсе — хватало радости и без этого) Ваня смущался, когда ему говорили добрые слова. Среди вечера, всегда неожиданно, он надевал кепку и со словами «ну, я пошел» исчезал.

У Андреича и Дуси были свои отношения. Дуся встречала его на улице и скакала домой так скоро, что иной раз врезалась головой в закрытую дверь. Они вместе лежали на крыше в теплые солнечные дни, занимаясь, по определению Духина, любимым физкультурным упражнением — «жимом двумя глазами». Она скучала без него, но допускать снисходительность по отношению к себе не разрешала никому. Тот эпизод, с которого я начал рассказ, завершал шестидневный поиск сбежавшей кошки.

«Днем Дуся была, а сейчас 22:30, ее нет, иду искать. Дуся не пришла ночевать, ходил до трех часов ночи. Разогнал собак. Беседовал с охранником. Он сказал, что видел ее днем на колесе джипа.

Я весь в печали. Дуси нет. Я уж думаю: не увез ли кто ее.

Все исходил и грустно сидеть одному, никто не стучит коготками по лестнице, но я надеюсь на ее возвращение.

Дуся не пришла.

Утро. Один. Надежды на возвращение Дуси нет».

И огромными буквами на чистом (!) хорошем листе бумаги:

«Через 6 дней нашел Дусю в доме 31. Ты не представляешь, какие радости я пережил, а она орала, когда я тащил ее за шкирку домой. Ура!»

Ваня всюду ходил пешком и, проходя мимо помоек, нет-нет да и находил что-нибудь ценное. То работающий электрофон на 78 оборотов, то ящик пластинок, то этюд Коровина, заклеенный иллюстрацией из старого «Огонька», то венские стулья дореволюционной фабрики «Братья Тонетъ».

«Юра, сиди на стульях смело, не вешай голову свою и не стыдись, не в этом дело, мы на помойке в честном взяли их бою. Они ошкурены, зашпаклеваны и покрыты Sohohne holz!»

Помоечная коллекция была попутным развлечением. Основной его страстью было изучение поддужных колокольчиков. Как-то в музее Пушкина на Пречистенке я устраивал выставку «Пушкина нет дома». Фотографии, сделанные ночью в квартире поэта на Мойке, экспонировались в полной темноте. Посетители ходили со свечами, то и дело натыкались на три шатающиеся стойки, к которым были привязаны колокольчики из коллекции музея. Нестройный звон был отличным акустическим фоном.

Директор музея Евгений Богатырев, рассказывая о коллекции позвонков, посетовал, что никто не может определить, какой они поры.

— Я приду с Иваном Андреевичем Духиным, и он определит за час.

Он определил. Двенадцать колокольчиков, как оказалось, были современниками Александра Сергеевича.

— Пушкин мог их слышать, — сказал Ваня. — И по колокольчику его могли встречать. Станционные смотрители по звону легко различали, какой службе принадлежит экипаж: фельдъегерской, постовой — или контрабанде.

— Колокольчик — ровесник Пушкина, — заметил Богатырев. — Натан Эйдельман писал, что поддужные колокольцы не были «слышны» в XVIII веке.

— Нет, — сказал Иван Андреевич, — это ошибка. Клушин в стихотворении «Мой отъезд в феврале 1773 года» пишет: «Я еду — голос позвонка / Согласно с сердцем ударяет, / Уныло, темно завывает, / Струям подобно ручейка». Не пушкинские, конечно стихи, но свидетельство есть. — И Духин смущенно улыбнулся.

«По вашему отбытию я сидел и описывал деяния поддужного колокольчика, а Дуся лежала на исписанных листах. Пошел наверх, а там на скамейке спал зять черной масти. При виде нас он моментально удрал в окно.

Выпал первый снег, утром работал на крыше у Никиты Высоцкого, а потом с Дусей чистили свою кровлю, но Дуся с поля боя удрала. Я слез и пью чай.

Вечером окончил свой многовечерний труд по колокольчикам.

Мороз. Дуся спит по 18 часов, упершись лапами в батарею. На улицу нос не высовывает.

Зима еще не кончилась. Мы, Иван Андреевич и Дуся, работали по уборке снега с кровли. Осмелился поднять трубку телефона, ну до чего были приятные женские голоса. Все чувствуют приближение весны. Пил чай, а Дуся озорничала. Гоняла под столом какую-то кнопку».

Пришла весна. Предчувствие, продиктованное телефонными звонками с приятными женскими голосами, не обмануло Андреича. Он оббивал сосульки, сбрасывал снег, латал крыши и, закончив одну книгу, взялся за другую — о художнике Пурыгине. Дуся грелась на солнышке. Мы натянули тросы над крышей для необузданного нашего винограда.

Наступил апрель. До начала буйного бело-розового цветения японских яблонь оставалось три недели. 8 апреля я вернулся из командировки домой и не застал Дуси. На столе лежала записка:

«Садик убирается от прошлогодней листвы. В том наша забота. Пока все в порядке».

А рядом старый конверт с грифом музея Андрея Рублева, на котором рукой Вани неровными буквами было написано:

«Прочти!

Юра! По всей видимости, Дуси нет в живых. Сегодня ночью, точнее, в 1:05 я проснулся от визга и лая собачьей стаи. Свора напала на кошку. Из своего окна я кричал, сильно хлопал в ладоши, но потом раздался визг. Наконец-то вышел охранник и стоя наблюдал. Можно было ее отбить, кошка была еще жива, но он не двинулся с места, и они ее утащили. Я ему крикнул, не наша ли кошка. Он ответил, что какая-то молодая. Я думал Даша или Жора, но утром они пришли. Я стал искать. Нет. Тоска. Печаль. Мы потеряли Дусю».

Наступила пустота. Мы с Андреичем стали встречаться еще чаще, говорили, пили чай, но ощущение потери близкого только усугублялось. Жора часами сидел у двери. Ел неохотно и отлучался от Конюшни ненадолго.

В мае, когда расцвели яблони и появились Дусины знакомые шмели, погиб Жора. Во дворе рыбного магазина. Его тоже разорвали собаки.

Собрав фотографии, я пошел к прекрасному скульптору Георгию Франгуляну, который тоже знал Дусю. Жора вылепил ее в натуральную величину и подарил нам. Она была невероятно похожа на себя. Андреич посадил бронзовую Дусю на балку, откуда она, живая, обычно наблюдала за жизнью.

Уезжал я или не уезжал, Андреич каждый день приходил в Конюшню. Такая у нас была с ним потребность.

«Единственное живое существо, скрашивающее одиночество, это паучок, иногда появляющийся в ванной. Погода хорошая, +7. В Конюшне все в порядке. 22.03. Иоанн XV».

Через три года после Дусиной гибели, 8 апреля, Иван Андреевич Духин работал на крыше своего дома, и у него разорвалось сердце.

Ваня и Дуся — мои родные друзья — умерли в одном месте и в один день.

Остался паучок Митя (или Мотя), садик и любовь.

Бронзовая Дуся сидит на балке. За ее спиной в окне виноградный шатер, над которым на стене синяя с белыми буквами табличка «Духин сад», подаренная Димой Муратовым. И ангел над ней. Теперь у нас такой адрес.

Обе книги Ивана Андреевича изданы. Белая и черная Ирочки посадили еще одну яблоню в честь Андреича. Весной она зацветет.

По Конюшне летает птичка Шурик. Дусю он бы очень заинтересовал, а Ваню порадовал бы песней.

Все мои друзья со мной (какое счастье!). Просто некоторые молчат.

Выясните, кто находился на папском престоле в это время.

Проверяем свои знания

1. Каковы причины образования Литовского княжества?

Государство было создано для противостояния крестоносцам и возможным набегам Орды.

2. Пользуясь текстом параграфа и картой, составьте рассказ о росте территории Литовского государства.

Пользуясь тем, что Русь была ослаблена монголо-татарским нашествием, Миндовг стал подчинять себе близлежащие Западнорусские земли: гродненскую, пинскую и др. При Гедымине полоцким престолом правил его брат. Старший сын Гедимина Ольгерд, женатый на дочери витебского князя, после смерти тестя наследовал его удел. Подчинились Гедимину Минское, а затем Брестское княжества. В конце 20-х - начале 30-х годов XIV века Киевское княжество признало власть Гедимина.

Установление власти литовских князей проходило сравнительно мирно, поскольку условия присоединения русских земель к Литовскому государству удовлетворяли и бояр, и горожан, и даже церковь.

При Ольгерде к Литовскому государству были присоединены Брянская, Подольская, Северская и Черниговская русские земли, а также Волынь.

3. В чём заключалась главная особенность Литовского государства?

Государство Гедимина напоминало Русь времён первых русских князей. Литовский князь не преследовал цель установить жёсткий контроль над присоединёнными землями. Они сохранили свои обычаи и традиции, прежний порядок управления. Гедимин заменил лишь правителей, усадив на местные престолы своих родственников.

4. Расскажите о политическом устройстве Литовского государства и о религиозной политике его первых князей.

Князья-наместники собирали и уплачивали дань великому литовскому князю. Она была не очень большой. Русское население рассматривало её как плату литовскому князю за защиту от иноземных нападений и сохранение спокойствия на всей территории огромного государства.

Гедимин, оставаясь язычником, не ущемлял права православной церкви. В то же время он установил контакты с католической церковью. В своих посланиях папе римскому Гедимин обвинял рыцарей в том, что они жестокими набегами отвра¬щают литовцев от христианства. Он даже пообещал папе крестить Литву по западному обряду в случае прекращения нашествий крестоносцев. Но против планов введения католицизма выступили и языческая литовская знать, и русское православное население, с позицией которого Гедимин не мог не считаться. Он прекрасно понимал, что источником могущества его государства являются обширные славянские земли.

5. Каково было значение присоединения русских земель к Великому княжеству Литовскому?

Русские княжества не подвергались в той степени, что остальная Русь, губительным ордынским набегам. Совместными усилиями русского и литовского народа удалось противостоять угрозе как с востока, так и с запада. Более высокая культура русских земель, богатый государственный опыт оказывали положительное влияние на литовскую культуру и государственность.

Литовский народ стремился к сотрудничеству с населением присоединённых к Литве русских земель. Русский язык был государственным языком Великого княжества Литовского.

6. Используя материал параграфа, опишите характер взаимоотношений русских и литовских князей.

В этот период складывались хорошие отношения между литовскими и русскими князьями. Заключались династические браки, вследствие которых русские земли входили в состав Литовского государства. Несмотря на это литовские князья прислушивались к мнению и русского населения при решении некоторых важных государственных вопросов.

Учимся быть историками

2. Подготовьте небольшой рассказ на тему «1340 год. Один день в городе Вильне» (не более 100 слов).

При подъезде к городу гостей встречали ворота Аушрас. Внутри Вильни кипела жизнь. Здесь можно было встретить представителей разных религии, и каждый мог спокойна совершать свои обряды. Город наполнении жизнь. И красками. Ни в одном другом городе не встретить такого разнообразия. Здесь и множество ремесленников, и купцов с заморскими товарами.

Большую роль в жизни города играл русский квартал, населенный православными ремесленниками и торговцами. Наиболее интересным показался главный рынок. Попадая на него, ощущаешь себя героем сказки.

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Рост
Рассказ
imperators

© imperators, 2017

ISBN 978-5-4485-9993-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Рассказ о перерождении в растение. Главный герой был раньше человеком, но теперь он семечко какого-то растения. Кем он был раньше и кто он теперь? Всё это он узнает в течение времени.

Главного героя будут преследовать неудачи и успехи. Природа заставит его сражаться за свою жизнь. Будет ли он сражаться с самой природой или вырастит собственный лес, чтобы диктовать свои условия жизни для многих живых существ? Всё это мы увидим в этом фэнтези рассказе.

Жанры произведения:

Фэнтези, научная фантастика, сверхъестественное.

В конце рассказа есть список, описание персонажей и войск, что фигурируют в этом рассказе. Так же вы там найдёте карту мира.

Арка 1. Развитие

Глава 1
Ты вечное древо?

Это был обычный день для Есении. Вот только было что-то новое, она чувствовала любопытное излучение исходящее откуда-то из глубин родного леса. В той части леса она никогда не была, откуда шло что-то странное.

Это была магия. Излучение распространялось волнами и чем больше проходило времени, тем чаще волны били, распространяясь всё дальше и дальше. Вот эти волны и достигли внимания лесной жительницы. Такое магическое возмущение ощущалось девушкой, именно это и привлекло внимание Есении.

Тот лес, откуда веяло новой магией, был совсем молодым, и не было нужды туда ходить Есении. Ведь для этого есть другой клан, который занимается разведкой и охраной леса. Есения же была из деревушки, а именно из деревни лекарей и травников.

Для этой прекрасной и молодо выглядящей девушки «Вечный лес» был родным. Она родилась в этих местах, ведь Есения была эльфом. Лесная эльфийка жила в деревне, расположенной высоко над землёй внутри могучих стволов вековых деревьев. Вокруг стволов деревьев были специальные мостики, по которым передвигались жители. Так же навесные мосты шли от одного дерева к другому, от одного жилища к следующему. Чтобы спуститься на землю эльфы слазили по верёвочной лестнице, таким же образом эльфы подымались обратно. Лестницы и мостики были сооружены из древесины или растений. Всё это казалось для незнающих случайных прохожих совершенно естественным явлением в лесу.

Лес поддерживал тропический климат. Хоть кроны высоченных деревьев полностью закрывали вид на небо, темно не было. Так или иначе, было довольно светло. Что-то освещало окружающее пространство, что-то светилось зелёными или белыми приятными цветами. Где-то светились насекомые, ползающие по коре деревьев, ещё светились светильники рядом с жилищами эльфов, освещая дома, как снаружи, так и внутри. Где-то ярко мерцали травы, а могли гореть цветы своеобразными красками.

В общем, в этом тёплом лесу было уютно и светло целыми днями и ночами. И никакие катаклизмы не волновали Вечный лес. Здесь это было просто невозможно.

Было спокойно. Звучали мелодии различных птиц. Шумела листва деревьев, обдуваемая сверху лёгким ветерком. Стрекотали надоедливые кузнечики.

Вечный лес был назван так неспроста. Этот лес был очень древний. Деревья, росшие в центральном районе Вечного леса, доходили до сотни метров в высоту. На ветвях подобных гигантов можно было спокойно строить жилища. Вот на таких же деревьях и была одна из деревушек лесных эльфов, в которой жила спокойной жизнью Есения, занимаясь травничеством.

Именно потому, что Есения была эльфом, она и почувствовала магическое возмущение, которое ещё слабо читалось. Лесная эльфийка отправилась на поиски нужных трав поодаль своей деревни, впрочем, как всегда. Тогда-то она и почувствовала что-то постороннее, но в то же время что-то очень знакомое и родное. Поначалу она не придавала этому значения, ведь излучение было слабым и далёким. Но спустя некоторое время она отдалилась от своей деревни и уже сильнее ощущала что-то сильное и могучее на окраине леса.

Есении стало интересно, чтобы это могло быть. Что привлекло её внимание? Что же вдруг стало сильным за такое короткое время? Опасно ли оно? Нет, ей казалось, что оттого неизвестного не веет опасностью.

Эльфийка была одета в лёгкую одежду, напоминающую листья растений. Эта одежда была не просто для удобства, но и служила маскировкой в лесу. Кожаные башмаки позволяли ступать по лесу не опасаясь пораниться, благодаря этой обуви Есения совершенно бесшумно ступала по траве и мху.

Она прошла уже несколько километров по нехоженым местам. Она проходила через высокие заросли, через густые и не очень леса, не сбавляя темпа, но так и не дошла до того, что её влекло. У неё было чувство, что будто кто-то её звал или вёл. И это чувство возрастало и становилось сильнее. Ощущение чего-то необычного только росло, а это значит, что Есения была ближе к цели, чем раньше.

Магическое излучение усиливалось, и она начала беспокоиться о том, что или кто есть причиной этого.

Длинные ушки эльфийки дёрнулись, когда услышали рядом какое-то шуршание в траве. Она остановилась и прислушалась к негромкому шуму. В траве кряхтел кабан, роя землю своим носом. Он явно что-то искал себе на завтрак.

Лесные эльфы были привычны к животным, они их не тревожили, так же как и животные не проявляли агрессии к эльфам, животные не боялись лесных жителей. Это было вполне обычным явлением.

Весьма крупный кабан перестал заниматься своим делом и зыркнул в сторону эльфийки. Есения испугалась не того, что кабан её заметил, так как была уверена, что он её не тронет. Она была растеряна взглядом животного. Взгляд был совершенно пустым, будто кабана ничего не волновало. Но тогда почему он смотрит прямо на Есению?

В этом взгляде было что-то странное. Что-то, что навеивало определённые мысли. Этот взгляд животного был непростым. Кабана кто-то контролировал, но эльфийка выкинула подобные невозможные идеи из соей головы.

Спустя мгновение бурая свинья вернулась к своему грязному занятию. Есения же забеспокоилась, но она продолжила путь в сторону более молодого леса, не задумываясь об увиденном слишком долго.

Что-то влекло эльфийку, и это что-то было в стороне более молодого леса. Там деревья были куда меньше, а от этого светлее местность, но так же в той стороне было холоднее. В густом и высоком лесу было довольно тепло и уютно, можно было практически ничего на себя не одевать. В относительно молодом лесу было прохладнее и через листву деревьев просвечивались желтоватые солнечные лучи, они и согревали временами, когда попадали на идущую эльфийку.

Есения встречала разных лесных жителей. Птицы прекращали своё пение и начинали следить за идущей девушкой, которая шла по мягкому мху. Белки резвясь, бегали за незваной гостьей, но не приближались к ней близко. Эльфийка замечала слежку даже от насекомых. Казалось бы, зачем маленьким жучкам и разноцветным красивым бабочкам обращать внимание на одну из дочерей леса. Видимо зачем-то нужно было, но только не им.

Всё ещё идущая девушка начала осознавать, что зверьми время от времени кто-то управляет. Животные плясали под чужую дудку, но в то же время занимались привычными для них вещами. Контроль над сознанием брался лишь на время. Этот кто-то был явно из того места, куда Есения направлялась. Может быть, этому кому-то было тоже любопытно, и он не препятствовал продвижению эльфийки.

В голову девушки забралась ужасная мысль, и она резко остановилась. Оперевшись о ствол деревца, она задумалась. Что если этот кто-то способен контролировать не только животных? Но тогда… почему этот незнакомец не подчинил её? Может, он не враждебен и только защищается?

Есения развернувшись, сделала несколько шагов назад.

Если кто-то способен подчинить разум животных, то наверняка может подчинить и её, но до сих пор этого не случилось. Почему же? И зачем ей вообще идти туда? Может, лучше этим пускай займутся другие? Следовало сразу рассказать остальным жителям деревни о том, что почувствовала, а не идти одной сюда.

Очень много вопросов, на которые Есении хотелось найти ответы.

Выражение лица у лесной эльфийки стало более решительным, и она двинулась туда, куда и собиралась изначально идти. Она была уверена, что, то магическое излучение не было злым, она не ощущала какую-то враждебность по отношению к ней. Есения была уверена в том, что с ней ничего плохого не случится.

За несколькими берёзами она ощутила новые чувства. Есении стало тепло. Появилось душевное тепло, спокойствие и всякий страх попросту исчез. У девушки осталось любопытство, и в ней загорелся ещё больший интерес к тому, что её ждёт впереди.

Что же она найдёт и кого она встретит? Этот вопрос будоражил её разум всё это время.

Воздух стал более свежим и чем-то насыщенным, воздух будто ласкал нежную кожу эльфийки. Было ли окружение наполнено какой-то силой или же это было что-то иное, Есения не знала. Для неё эти ощущения были новы. Но то, что в этом месте воздух был переполнен магической силой, она это явно ощутила, когда прошлась ещё дальше.

Эльфийка не понимала, что могло так повлиять на лес. Буквально каждое дерево, каждый куст, каждая травинка снизу была пересыщена какой-то силой, неизвестной и могучей силой.

Пройдя через ветви деревьев, Есения замерла на полянке с чудесными цветами всех цветов радуги. Над цветами летали огоньки, будто какие-то светлячки. Огоньки светились жёлтыми, красными, синими цветами. Они, то садились на лепестки цветов, то кружились над ними.

– Ах! Это что феи? – Удивилась Есения, громко ахнув.

Феи просто так не могут существовать или жить в обычном лесу. Для них очень важна магическая связь с местом, где они живут.

Эльфийка ещё некоторое время любовалась яркими огоньками и цветами на поляне. Внутрь неё забралось умиротворение и радость от происходящего вокруг неё.

Но вдруг птицы смолкли, а огоньки приземлились на полянку и всё вокруг словно замерло.

– Кто ты? – Прозвучал внутри головы девушки посторонний голос.

Есения подпрыгнула от неожиданности и расширила свои глаза. Оглянувшись, она никого не увидела. Встревожено осмотревшись, эльфийка опять услышала тот же голос.

– Кто ты? Если ты желаешь причинить вред, то уходи, иначе останешься здесь навечно, – спокойно сообщил эльфийке мужской голос.

– Я-я из деревни Эйтерни. Мне просто… стало интересно, что происходит в этой части леса, – суетливо объясняла Есения пустоте и, стоя на мягком мху, напряглась всем телом, – вот я и пошла, проверить, что за магические возмущения я почувствовала. Мне… мне просто любопытно.

Эльфийка обратила своё внимание на толстый ствол древа в центре поляны. Осмотрев дерево, она поняла, что этот дуб был очень большим по отношению к окружающим деревьям или кустам. Широкий ствол дуба и толстые ветви стремились ввысь, покрывая большое пространство вокруг старого дерева своей тенью, падающей от его могучих крон.

Из-за широкого ствола дуба вышел олень. Его ветвистые рога смотрелись величественно, и они светились жёлтоватым светом. Глаза оленя смотрели внимательно, можно сказать, что строго. Мерцающие очи вглядывались на замершую от увиденного девушку, которая стояла в оцепенении.

– Т-Ты охраняешь это древо? – Спросила Есения, обращаясь к оленю, преодолевая страх.

Рот и губы оленя не двигались. Этот олень с изящными ногами стоял у дуба и напрямую мысленно транслировал то, что хотел сообщить прямо в голову собеседницы.

Есения задумалась над тем, может ли олень быть могущественен на столько, что способен читать её мысли.

– Ох! А это случаем не вечное древо? – Крикнула Есения, всё ещё удивляясь тому, что видит, – о подобном древе я слышала из наших сказок и мифов. Мне в детстве рассказывала мама о подобном. То, что есть в мире дерево, которое было первым и от которого наш мир начал разрастаться… и благодаря этому древу появились мы, эльфы. Хах… я что-то разговорилась, извини я такая болтушка. Когда чем-то увлекусь, меня просто так не остановить.

– Не беспокойся, мне приятна наша беседа, – услышала мужскую речь Есения, казалось, что голос стал добрее, – вот только я первый раз встречаю столь невоспитанного эльфа. Посмотри вниз. Взгляни на то, на чём стоят твои ноги.

– Ха-ха… а много ли ты встречал эльфов?

От вопроса эльфийки олень отвернул свою голову, посматривая на ждущих фей, которые сидели на лепестках разноцветных цветов.

Есения склонила голову в недоумении и увидела, как наступила на цветы на цветастой полянке. Девушка отпрыгнула и извинилась, объяснив, что не специально это сделала. Олень фыркнул и забил копытом о траву, но он не выглядел злым или рассерженным, скорее понимающим и добрым. А может, он попросту усмехнулся?

Есения аккуратно подошла к дубу, обходя цветы, чтобы не примять их. Дотронувшись до могучего древа, она ощутила льющуюся магическую силу внутри этого старого дуба. Тело эльфийки чувствовало тепло, и она стала понимать, что это древо с добрыми намерениями, у него не было злых побуждений.

Древо в свою очередь ощутило доброжелательность от эльфийки, отчего успокоилось и по его прихоти жизнь, которая раньше застыла вокруг, вновь закружилась. Полянка, на которой рос большой дуб, снова зажила. Летали феи, освещая цветы, кроны деревьев зашевелились и медленно падающие листья затанцевали при лёгком ветерке.

Любопытная эльфийка и хранитель, усевшись рядом с древом, долго и с интересом общались. Есения, прижав свои руки к груди, то и дело улыбалась и радовалась такому рогатому собеседнику и тому, что нашла вечное древо.

– Хи-хи! А можно я буду сюда наведываться каждый день? – Спросила Есения, смотря своими изумрудными глазами с надеждой на лежащего рядом оленя.

– Конечно, приходи. Я буду ждать, – спокойно ответил её собеседник.

Девушка погладила мордочку оленя, отчего, как ей показалось, олень смутился. Дотронувшись до рогов, она отвела руку и лучезарно улыбнулась. Затем эльфийка встала и побежала обратно к себе в деревню.

– Аха-ха! Нужно будет всем рассказать, что я сегодня видела, вот жители Эйтерни обрадуются! – Раздался радостный голосок Есении, отдаляющийся от высокого дуба.

Молодая эльфийка подумала о том, как такое величественное дерево до сих пор не заметили эльфы? Может оно молодое? Нет-нет… такому большому древу, по меньшей мере, сотни лет, если не тысяча…

Глава 2
Я есть Расти

Было очень темно…

Темно? Откуда мне знать? Я же ничего не вижу. Видеть? Хм…

Кто я? И… где я вообще?

Кажется, у меня остались какие-то воспоминания. Воспоминания? Что это?

Воспоминания… память о том, что я раньше делал или… жил. Я жил?

Что это за странные лица у меня в памяти? Я не помню кто они. Я забыл тех, кого раньше хорошо знал. Лица людей затуманиваются, и я их уже не узнаю. Мне… мне кажется, что мои воспоминания тускнеют и пропадают, но я ничего с этим не могу поделать…

Какое мне дело до этого?

Подумаешь… мне уже всё равно. Меня больше волнует, где я сейчас. И… кто я на данный момент?

Я что-то чувствую… ощущаю, что мне тесно. Моё тело что-то давит. Что-то давит на моё тело, но не раздавливает. Я будто стиснут и не способен пошевелиться, но мне не больно. Скорее мне дискомфортно.

Так же я чувствую, что мне тепло и уютно.

Так кто же я? Как я могу себя осознавать? Я ведь не знаю, кто я в данный момент и что вообще делаю или делал… не знаю, но… могу чувствовать. Могу осязать окружение, но двигаться, чтобы понять, где я… у меня не получается. Я просто лежу под какой-то грубой тяжестью и не в состоянии просто сдвинуться.

Я не могу двинуться, потому что я не способен на это или потому, что меня прижали? А нужно ли мне двигаться? Мне ведь и так хорошо… нет… я хочу знать, что я тут делаю.

Это мне не даёт покоя.

Я не могу почувствовать запах, не могу видеть или что-то услышать. Откуда мне известно, что это? Откуда я знаю про эти чувства? Откуда…

Я много ещё чего знаю, но слишком долго об этом задумываться не могу. Я не в состоянии на чём-то одном сконцентрировать своё внимание.

Мне что-то… кое-что меняется. Мне становится мокро, влага покрывает моё тело. Становится очень мокро.

Я же сейчас утону!

А нет… можно успокоиться, я же не способен дышать. Но как же тогда я… как же я могу жить?

Дышать? Воздух? Я не знаю, что это. Когда-то… возможно, я и знал, но сейчас всё позабыл. Лишь на миг я что-то вспоминаю и тут же об этом забываю. Не могу… я не могу сконцентрироваться ни на чём.

От влаги стало прохладнее и мне всё ещё мокро. Я… я чувствую, что могу… могу что-то сделать. Моё тело способно на большее.

Меня окутывает жар и…

…моё тело преобразовывается, растёт.

Я способен расти!

Благодаря накопленному теплу и воде, окружающей меня, я смогу двигаться. Я чувствую, что тепло и влага придаёт мне сил. На что мне эти силы? Куда я эти силы могу потратить? На что их потратить?

Да какая разница! Просто так быть или вовсе не быть слишком скучно. Скука? Что это? Я скучный? Нет, скучно окружение.

Хах… ничего не делать мне не нравится. Я хочу что-то сделать. Хочу? Я хочу этого? Да… кажется, я хочу.

Я могу… я ощущаю, что могу что-то сделать с собой. Я могу преобразиться. Поэтому… я…

Поэтому я буду искать варианты развеять свою скуку. Ведь я могу. Поэтому и делаю…

Ясный день с добрыми и тёплыми солнечными лучами исчезал. Светлое небо серело, а затем вовсе потемнело. Небо потемнело, и набежали тёмные тучи. Собравшиеся тучи в небе всё сильнее мрачнели, и вот… их прорвало, – полился дождь.

Сначала был лёгкий дождик, и капли влаги слабо щекотали на земле растения. Но после пошёл ливень, шумно омывая деревья и землю. Брызги капель, словно играя непонятную мелодию, бились о землю, траву, листву деревьев, создавая шум и орошая тёплую почву, согретую солнечными лучами. Дождь охлаждал землю и из-за этого появился лёгкий туман, который закрыл низкую траву.

Когда прекратил капать дождь, лес вновь накрыли тёплые лучи и лесные жители проснулись. Запели свои серенады птицы, завыли волки, и стало слышно шум разношёрстной листвы на качающихся ветвях берёз, клёнов, дубов.

Внизу на земле, где ещё не была захвачена поляна высокими ветвистыми деревьями, показалось растение. Оно было совершенно новое и удивительное. Такого растения негде было сыскать.

Протискиваясь сквозь мокрый грунт, росток явил себя свету. Тонкий стебелёк подымался всё выше и выше, пока не стал главенствующим над окружающей его травой.

От стебля новорождённого растения отделилась часть его тела, прокручиваясь вокруг своей оси. Отделившийся от стебля зелёный листок повернулся к дневным лучам для того, чтобы вобрать в себя солнечную энергию, для того, чтобы ощутить тепло, для того, чтобы почувствовать жизнь.

Ведь благодаря получаемому солнечному теплу, собранному внутри растения будут активно проходить процессы, от которых зависит существование всего ростка. От солнечной ванны будет зависеть будущий рост этого растения.

Стебель с листком продолжал копить внутри себя энергию. Спустя какое-то время стебель растения стал более толстым и прочным, а затем показался очередной листок и за ним ещё один. Чем больше листьев, тем проще и больше можно будет собрать солнечного тепла.

Таким образом, у нового доселе невиданного растения появилось три длинных листка, расставленных в разные стороны.

Эта травинка вобрало в себя достаточное количество тепла. Молодое растение обеспечило себя энергией, чтобы решить, как расти дальше и что ему вообще делать…

Расти, – это моё имя.

Я забыл своё прошлое имя и дал сам себе новое. Ведь без имени я никто, а с именем уже кто-то, кто способен осознать себя, кто способен двигаться дальше.

Я это я… я это Расти.

Когда стебель растения вырос, то из моего тела, то есть из семечка, появились листья. Для меня же появились новые ощущения, новые чувства и способности.

Листья позволяли мне дышать и собирать энергию из тепла. Собираемый воздух и энергия от солнечных лучей хранилась в тонком стебле. Туда же поступала и вода, набранная из-под земли маленькими корнями.

Уже из энергии, воздуха и воды создавалась питательная смесь, которая позволяла мне продолжать жить и создавать.

Я мог создавать нечто удивительное.

С помощью питательной смеси я был способен создать всё, что угодно. Я мог контролировать рост самого растения и листьев, а так же вгрызаться всё дальше и дальше в землю своими корнями.

Корнями я искал новые источники воды, но не только. Эти же корни держали длинный стебель, чтобы он не падал. Корни стали для меня одним из важных частей тела. И большинство питательной смеси уходило на создание более длинных и крепких корней.

Корни это целая высокочувствительная нервная система. Маленькие отростки на корнях позволяли собирать влагу. Сами корни помогали транспортировать жидкость.

Так же я мог создавать некие узлы или хранилища под землёй. В узлах можно было хранить воду вместе с питательными веществами, найденную корнями, и собранный снаружи листьями растения воздух с энергией.

И это ещё не всё.

Осознавая себя создателем, я создавал в глубине земли банки информации. Я способен создавать хранилища, в которых можно хранить информацию обо всём. Знания, накопленные мной о данной местности, знания окружающей среды, понимание, когда будет день, а когда будет ночь. Весь мой опыт, собранный за мою жизнь, можно было хранить в этих хранилищах.

Накопленные знания необходимо было где-то хранить, иначе я буду забывать всё то, что я ещё знал несколько минут назад или часов назад, а может и дней.

Чем больше подобных банков информации будут контролировать мои корни, тем умнее я стану и буду лучше осознавать себя в этом мире. Так же я смогу больше узнать о мире из моего прошлого. А мне очень бы хотелось вернуть мои воспоминания, что я потерял. Они могли бы быть весьма полезны.

Теперь я был способен осознавать себя и при этом набирать накопленные знания. Ещё мог больше изготавливать питательной смеси для дальнейшего роста…

Когда у меня скопилось около десяти штук банков информации под землёй, я начал понимать, что я не всегда был растением. Да, я уже понимал, что я являюсь растением. Поэтому я пошёл дальше. Я стал вспоминать когда-то забытое… забытую жизнь. Как мне показалось, это была моя прошлая жизнь. Раньше я был кем-то другим, но недавно каким-то образом стал семечком, выросшим в растение.

Что это значит «был»? Что значит, был раньше в прошлой жизни?

До этого, как мне кажется, я был совсем другим существом, не растением. Что-то случилось, и я умер или не умер?

Я знаю точно, что я переродился. Переродился в растение. Теперь мне придётся с этим жить.

Мне необходимо узнать побольше о данной местной фауне, да и вообще…

Узнать обо всём, чтобы лучше ориентироваться и…

…чтобы выжить. Просто банально выжить. Если я смогу себя обеспечить всем необходимым, то можно будет подумать и о другом.

Я как-то увлёкся жизнью растения. Может, мне стало интересно? Может, мне это нравится? Может, у меня просто нету другого выбора? Верно, я увлёкся своей новой жизнью. И я не скучный. Я очень даже весёлый.

Веселье… вот бы вспомнить, что это такое.

Рад ли я тому, кем я стал? Кем я являюсь?

Я не знаю. Я не умею чувствовать или осознавать эмоции.

Потому что я Расти!