Заблаговременно был предупрежден о планах Германии напасть на СССР и имел возможность подготовить страну к войне. Такие выводы можно сделать из рассекреченных СВР депеш разведчиков, ложившихся на стол генсека с 1938 года. Благодаря секретным архивам также становится понятно, что в те времена у Европы не было претензий к Москве из-за пакта Молотова - Риббентропа.

В преддверии 70-й годовщины начала Великой Отечественной войны Служба внешней разведки России рассекретила ряд архивов, касающихся периода с 1938-го по 1941 год.

«Вся эта информация о подготовке нападения на протяжении долгого времени ложилась на стол Сталину»

Вошедшие в сборник «Агрессия» документы, в частности, проливают свет на то, стало ли нападение Германии неожиданностью для советского руководства.«Эта книга вскрывает «закулису» европейской политики и показывает, насколько руководство СССР было информировано о тех процессах, которые происходили в Европе. Документы бесстрастно показывают, в какой мере советская разведка выполнила свою функцию заблаговременного информирования руководства СССР о процессах и изменениях, происходивших в международной обстановке», - заявил РИА «Новости» составитель сборника генерал-майор СВР в отставке Лев Соцков.

В книгу попали депеши советских разведчиков о планах Германии, приходившие в Кремль со всех концов света. «Вся эта информация о подготовке нападения на протяжении долгого времени ложилась на стол Сталину, но он мер не принимал. Сталину докладывалось все, и он был в курсе всех событий. Только уже непосредственно под нажимом тогдашнего военного руководства и лично начальника Генерального штаба Константина Жукова в самый канун войны - вечером 21 июня - удалось убедить Сталина привести все войска в боевую готовность», - поясняет Соцков.

По его словам, советская резидентура в Берлине вовремя проинформировала Кремль о том, что все приготовления к нападению на СССР в Вермахте завершены.Разведчикам удалось даже перехватить шифровку Муссолини от посла Италии в Германии, в которой сообщалось, что нападение на СССР начнётся в промежуток с 20-го по 22 июня.

СВР также сняла гриф «совсекретно» с донесений о переписке западных дипломатов, в частности с анализа внешней политики Кремля в предвоенные годы, подготовленного 27 сентября 1941 послом Великобритании в СССР Стаффордом Криппсом для Лондона.

Согласно этому документу, в тот период времени у Европы не было претензий к тому, что Москва подписала с Берлином пакт Молотова - Риббентропа. «Современным историкам небезынтересно будет узнать, почему в Лондоне с пониманием относились к тем шагам советского руководства, которые сегодня, спустя 70 лет, вызывают возмущение в некоторых европейских внешнеполитических институтах», - заявил «Интерфаксу» в связи с обнародованием этого документа руководитель пресс-бюро СВР Сергей Иванов.

В телеграмме британского посла, например, говорится о том, что «нет никакого сомнения, что непосредственной причиной подписания этого пакта являлось, как это неоднократно заявляли советские лидеры, их желание остаться вне войны». «По моему мнению, советские руководители никогда не рассматривали пакт как что-то большее, чем временное средство. Советские лидеры были полны решимости использовать любую возможность, пока еще имелось время, для укрепления своей обороны, для укрепления своих стратегических позиций на случай войны с Германией», - говорится в послании.

Совместное заявление Госдумы и Совета Федерации по поводу резолюции ОБСЕ

«В документе предпринята едва прикрытая попытка поставить на одну доску нацистскую Германию и одно из главных государств - участников антигитлеровской коалиции и учредителей ООН - Союз Советских Социалистических Республик»

Первым шагом в этом направлении, продолжал посол, стало вступление советских войск в Польшу в сентябре 1939 года «сразу же после того, как выяснилось, что альтернативой к их вступлению может быть только полная оккупация немцами этой страны».«Несомненно, что советское правительство крайне осторожно все это время пыталось держаться вне войны, но в конце концов так же, как и другие страны, убедилось, что односторонняя решимость быть вне войны бесполезна, если другая антагонистическая страна намерена воевать. Однако СССР сделал то, что другие страны не смогли сделать, а именно - использовал время, выигранное «умиротворением», для усиления своей силы сопротивления», - говорилось в телеграмме.

В последние годы Европа не раз пыталась упрекнуть Россию в том, что именно подписание пакта стало «спусковым курком войны».

В 2009 году Европейский союз даже предложил объявить дату подписания пакта - 23 августа - днем памяти жертв сталинизма и нацизма.

Впоследствии инициативу поддержала ПА ОБСЕ, проголосовав за резолюцию, осуждающую преступления нацизма и сталинизма. В документе, носившем рекомендательный характер, подчеркивалось, что «в XX веке страны Европы пережили два мощнейших тоталитарных режима - нацистский и сталинский», во время которых имел место геноцид, нарушались права и свободы человека, совершались военные преступления и преступления против человечности.Россия резко отреагировала на появление этого документа. Как подчеркивалось в принятом летом 2009 года совместном заявлении Госдумы и Совета Федерации, попытка поставить на одну доску нацистскую Германию и одно из главных государств - участников антигитлеровской коалиции и учредителей ООН «оскорбляет память миллионов людей, отдавших в годы Второй мировой войны свои жизни за освобождение Европы от фашистского ига, от холокоста, от газовых камер и концлагерей, за то, чтобы мы, потомки павших, жили в мирной и свободной Европе».

«Абсолютно несостоятельными являются призывы сделать 23 августа - дату подписания договора о ненападении между СССР и Германией - днем памяти жертв в равной степени сталинизма и нацизма. Как будто подписанию советско-германского договора не предшествовал позорный «Мюнхенский сговор», развязавший руки Гитлеру и предопределивший направление агрессии нацистской Германии на восток. Как будто не было игнорирования лидерами западных держав усилий советского руководства по налаживанию антигитлеровского альянса еще до начала войны», - подчеркивалось в заявлении.

Ольга Гриценко

Источник: vz.ru

Профессия медицинской сестры, подразумевающая под собой оказание медицинской помощи людям, несет в себе в первую очередь патриотический долг. В самых горячих точках, в самом пекле войны пробирается меди-цинский работник. Он не обращает внимания на взрывы и выстрелы вокруг. У него одна цель — вытащить из огня, из-под завала, из-под самого носа у противника ране-ного. Вытащить его на себе с поля сражения в безопасное место, а потом, не обращая внимания на собственную обессиленность, оказать необходимую медицинскую по-мощь. В истории сестринского дела можно найти тысячи примеров отваги и мужества средних медицинских работ-ников. Безусловно, что только любовь к Отечеству, вера в победу своего народа над захватчиками давала им силы в самые тяжелые моменты. Поэтому, прежде всего меди-цинский работник должен быть патриотом своей родины. И одним из моментов воспитания патриотизма в душе каждого из нас является изучение истории своей Родины.

Рис. 1. Территория МОУ СОШ «Пригородненская средняя школа»

Тема моего исследования выбрана не случайно. Ве-ликая Отечественная война 1941-1945 года затронула каждый дом и каждую семью. И сейчас спустя 70 лет после победы, казалось бы, что можно еще вспомнить? Ведь столько уже сказано, столько исследовано. Но, не смотря на это, есть у нас такие населенные пункты, в ко-торых эхо войны остается до сих пор. Последний, наи-более актуальный пример — в Щиграх в августе 2013 года тракторист выпахал из земли очередную фашистскую авиабомбу .

Цели работы:

Найти пути возможного передвижения советских во-еннопленных и фашистских войск на территории Щигров- ского района в период 1942-1943 годы.

Развить у студентов Щигровского медицинского кол-леджа чувство патриотизма, путем приобщения к истори-ческому наследию России.

Исследование:

Исследование проводилось в период май 2013 года — октябрь 2013года с непосредственным участием студентов ОБОУ СПО «Щигровского медицинского колледжа».

Первым этапом нашей работы было поднятие неко-торых архивных данных:

О наличии 3-го армейского сборного пересыльного пункта (в дальнейшем 191 «Dulag») для советских во-еннопленных на территории Муниципального казенного общеобразовательного учреждения «Пригородненская средняя общеобразовательная школа» и 4-го армейского сборно-пересыльного пункта для советских военно-пленных ;

Об оккупации территории Щигры и прилегающих районов (Щигровского, Тимского) в период с 1941- 43год. статьи Коровина В. В. «Твой путь я разделю, как верная подруга.», Лагутича М. «Оккупация и освобо-ждение» описывают и документально подтверждают по-рядки творившиеся в оккупированных зонах :

Об основном танковом сражении в селе Прохоровка ;

а также о передвижении советской 121 стрелковой ди-визии под командованием А. М. Бушина со стороны Во-ронежа в направлении Курска в феврале 1943 года, когда основные бои прошли в поселке городского типа Касторное, поселке Советском, селе Михайловка (Черемисиносвкий р-н), станции «Удобрительная» (пос. «Аван-гард») .

Извещение

Гор._________________

селение______________________

Настоящим вас извещаем, что вы завербованы в обязательном порядке на работу

в Германию, а поэтому вам предлагаем__________________ к 8 нас. утра явиться в_________________ на

медицинский осмотр, а к___________________ быть готовым к отправке в Германию.

Старшина__________________

Волостной писарь______________________

Дана гражданке села Соколья Плота, Тимского района, Курской обл., Булгаковой Нине Тимофеевне в том, что имеющаяся у нее кошка зарегистрирована в Сокольском старостате и налог в сумме 20 руб. уплачен.

Староста____________________________ (подпись)

Писарь______________________________ (подпись)

Но вместе с этими данными всплыл интересный факт наличия лагерей для военнопленных, расположенных на территории Курской и близ лежащих областей.

Это пересыльно-сортировочные лагеря «Dulag», на-ходившиеся в Касторном, Курске и Белгороде, «Stalag» — лагерь для военнопленных рядового и сержантского со-става в Орле

			Текущее место	Государство
		Белгород	Белгородская область		Август 1942
		Касторное	Курская область

Рис. 2. «Дорога из с. Пригородняя в с. Соколье»

В отличие от них, армейские сборно-пересыльные пункты выполняли задачу быстрой передачи военно-пленных в лагеря, находящиеся в тылу .

Отсюда следует вывод, что жители нашего оккупиро-ванного города и окружающих его районов могли быть свидетелями отправления советских военнопленных в вы-шеупомянутые пересыльно-сортировочные лагеря.

Следующим этапом нашей работы был поиск инфор-мации, подтверждающей наши догадки. Из статьи «В годы

Великой Отечественной войны» Д. Сундукова, А. Брусен- цева, опубликованной на сайте «народ.ру» в историче-ской рубрике: «.4 июля 1942 немецкие войска оккупиро-вали Касторное. Семь месяцев они хозяйничали на нашей земле. Несмотря на установленные «новые порядки», на-селение саботировало указания немецкого коменданта, уклонялось от угона в Германию. Подпольно действовали наши комсомольцы: Шура Шмыкова, прошедшая курсы радистов, Наташа Лемберг, только что окончившая десятилетку, хорошо знавшая немецкий, французский языки, работавшая переводчицей в хозкомендатуре. С ними поддерживали связь Лена Демидова, Мария Рыкунова, дважды переходившие линию фронта...»

Собирая данные о пересыльно-сортировочных лагерях, члены кружка натолкнулись на информацию о состоянии железной дороги «Курск—Белгород», по историческим данным в период 1942—1943 год на этом участке периоди-чески велись подрывные работы партизанскими отрядами, из статьи «Белгород во время Великой Отечественной войны — 1941 года»: «.В течение двух суток — 23 и 24 октября 1942 года — в пяти километрах от Белгорода, под пригородным селом Стрелецким, советские воины вели упорный бой с превосходящими силами противника. Станцию Белгород покинули последние эшелоны. В па-ровозном депо взорвана парокотельная, рухнул в Север-ский Донец пролет железнодорожного моста.» , из книги И. Г. Эренбурга Война. 1941 — 1945: «.Куряне не только ждали. Куряне боролись с захватчиками. Же-лезнодорожники взрывали немецкие паровозы. Девушки переправляли оружие. Партизаны убивали немцев.» . Данная историческая справка и изучение желез-нодорожной карты Курской и Белгородской областей , натолкнула нас на мысль, что передвижения войск и пленных могли проходить по трассе «Воронеж-Курск», с выходом в с. Беседино, а через него на 39-железнодо- рожный км и далее, уже эшелонами в сторону Белгорода. Но тогда на трассу «Воронеж-Курск» должен быть допол-нительный и максимально короткий выход из Щигров.

Изучая спутниковые и топографические карты мест-ности, мы натолкнулись на едва заметную проселочную дорогу, ведущую в сторону поселка Тим, она гораздо меньше по своему расстоянию, скрыта от людского глаза посадками, т. е. достаточно удобна для переброса войск и военнопленных. Это дорога, идущая из села «Приго- роднее» в село «Соколье» имеет выход на трассу «Во-ронеж — Курск», проходит через несколько населенных пунктов — д. Авдеевка, д. Морозовка, с. Соколье .

Опросив нескольких жителей данных деревень, мы уз-нали, что в этих местах весной и осенью на своих огородах, они выкапывают большое количество гильз времен Ве-ликой Отечественной войны.

Из воспоминаний Воробьева Алексея Стефановича, уроженца села Леженьки, проживающего в с. Соколье, вместе со своей семьей на протяжении 70 лет, воевав-шего на Белорусском фронте в 1944—1945 году и полу-чившего ранение под Мозырем (Белоруссия) в апреле 1945года: «.Летом 1942 года я и мои односельчане были взяты в плен немцами. Всего нас было 12 человек — 8 девушек и 4 парня. Нас гоняли прокладывать дорогу от Щигров к Курску, через поле и посадки. Жили мы в Со-колье, в погребе разрушенного дома, который находился не далеко от плотины. Обращались с нами очень жестоко. Кормили нас один раз в три дня. Воды давали полведра на всех. Однажды нас вытащили, чтобы погнать на работы, а мы увидели наших солдат за водоемом, попытались про-рваться к ним. Между немцами и нашими солдатами завя-залась перестрелка. Так мы убежали из плена.».

Слова Алексея Стефановича о жестоком обращении не только с пленными, но и с селянами подтверждает объяв-ление венгерского фашистского командования, опублико-ванное в статье Лагутича М. «Оккупация и освобождение»:

Из объявления венгерского фашистского командования:

«При следствиях, которые велись против лиц, совершающих умышленный взрыв на железных дорогах, установлено, что эта подрывная работа совершается с помощью населения ближайших сел.

Большую ошибку сделали старосты сел, полицейские и крестьяне, когда об этих случаях не сообщили ближайшим военным комендантам или же не обратили на это вни-мание часовых.

Поэтому обращаю внимание населения на необходимость немедленно сообщать о всяком готовящемся заговоре или саботаже. В случае выявления и укрытия подобных действий каждый десятый человек из ближайших к происшествию мест будет казнен, несмотря на пол и возраст. Эта судьба ожидает и всех тех, кто скрывает заговорщиков или снабжает их питанием или же имеет об этом сведения...

Одновременно сообщаю населению, если кто-нибудь приведет нас на след или же покажет местонахождения партизан, парашютистов или саботажников, получит воз награждение: деньгами, участок земли или же удовлетворение в любой просьбе.

Венгерское военное командование».

Беседа с Алексеем Стефановичем послужила основа-нием для проведения поискового исследования. Мы об-следовали местность общей площадью 500 кв. метров по периметру лесопосадочной полосы на пересечении дорог «Морозовка — Богоявленка» и «Морозовка — Дуброва» , а также свежее распаханное поле в д. Авдеевка около дороги «Пригородняя — Соколье» (Рис. 2). Даже не про-изводя раскопок на этой территории, были найдены следы Великой Отечественной войны. Под слоем осенней ли-ствы мы нашли гильзы от патронов разного калибра, дальнейшее детальное изучение которых подтвердило сведения о наличии венгерских войск на оккупированной территории, так как среди гильз патрона «Mauser» встре-чались гильзы и венгерского производства.

Рис. 3. «Выпаханный снаряд для 88-мм зенитной пушки Flak в деревне Авдеевка».

Рис. 4. Студенты Щигровского медколледжа с Воробьевым А. С.

Рис. 5. «Гильзы от патрона Маузер» на распаханном поле. Д. Морозовка».

Также был обнаружен и обследован овраг, явно не естественного происхождения, по нашим предположе- ниям — немецкий окоп. Основаниями для такой те- ории послужили находки по периметру и в центре оврага: гильзы патронов для пистолета «Parabellum» и винтовки «Mauser», колючая проволока по краю, смотрящему в сторону дороги. А также несколько консервных банок, на одной из которых удалось разобрать надпись USSR, Р126Е7 и дату выпуска 10.01. 39., установить точно завод изготовитель не удалось (предположительно Ленинград- ская область, г. Сланцы). Эти банки, позволяют сделать вывод, что в этом месте расположение немецких войск была достаточно длительным по времени.

Рис. 6. «Вместо грибов, здесь растут гильзы «Mauser». Посадка д. Морозовка»

Рис. 7. «Окоп с немецкими пулями. Посадка д. Морозовка».

Рис. 8. «Колючая проволока по периметру окопа».

Рис. 9. «Консервная банка. Окоп».

Рис. 10. «Гильзы от осветительных немецких патронов. Посадка. д. Морозовка»

Рис. 11. «Пуговка от немецкого нижнего белья, солдатская»

Подтверждается этот факт и некоторыми другими на-ходками, уже в периметре поиска — алюминиевыми гильзами от немецких осветительных патронов, что го-ворит о расположении стационарных постов фашистов вдоль дороги и ведении круглосуточного дежурства в клю-чевых местах дороги (развилках, перекрестках);

— необычными металлическими пуговицами, очень маленькими вогнутыми внутрь, с четырьмя дырочками внутри для фиксации — такие пуговицы использовались в немецком солдатском белье.

Касаемо вооружения, в общей сложности мы обнару-жили более 50 гильз времен ВОВ, в разной степени со-хранности. Ниже привожу список, тех гильз и патронов, серии и номера которых удалось рассмотреть:

Гильзы и патроны, найденные в поле близ д. Авдеевка.

1. Гильза длина 25 мм — P131s 7 — D.W. M. A.G., Werk Berlin-Borsigwalde, г. Берлин 7,63х25-мм писто-летный патрон Mauser
2. P25s* 3 37 — завод изготовитель не идентифици-рован
3. P25s*1 36 — завод изготовитель не идентифици-рован
4. P25s*11 36 — завод изготовитель не идентифи-цирован
5. P131s* 3 39 — D.W. M. A.G., Werk Berlin-Borsigwalde, г. Берлин
6. P131s* 8 39 — D.W. M. A.G., Werk Berlin-Borsigwalde, г. Берлин
7. P131s* 4 39 — D.W. M. A.G., Werk Berlin-Borsigwalde, г. Берлин
8. P120s*18 35 — Dynamit A. G., Werk Hannover-Empelde
9. P69s*49 36 — Торговая компания Sellier & Bellot традиционно занимает ключевую позицию в производстве боеприпасов и является одним из старейших машиностро-ительных предприятий в Чешской Республике, которое также является одним из старейших в мире.
10. P69s* 83 37 — Sellier & Bellot, Чехия
11. P249 s* 12 38 — Finower Industriewerk GmbH, Finow/Mark,
12. P249s* 2 36 — Finower Industriewerk GmbH, Finow/Mark,
13. P340s* 2 38 — Metallwarenfabrik Silber^tte, St. Andreasberg, г. Сент-Андреансберг
14. Нецелая гильза длина 53мм — 1735 — Холостой винтовочный патрон, использовался также для метания ру-жейной гранаты ВПГС-41. На донце: завод — 17 (Барнаул), год выпуска — 35 / либо патрон для винтовки Мосина, из-готовленный на Подольском патронном заводе № 17
15. Патрон длина — 75 мм (код не определяется) — Встречается несколько реже, чем 7,92 мм немецкий винтовочный патрон. Применялся германской армией и советским ополчением для стрельбы из французских винтовок Лебеля и станковых пулеметов Гочкиса.

Гильзы, найденные в поле и посадках д. Морозовка

1. Гильза aux*15 40 — Polte Armaturen und Maschi-nenfabrik A. G., Poltestr. und Fichtestr., Werk Magdeburg, Sachsen
2. Ps*8 37 — Polte Armaturen-u. Maschinenfa-brik A. G., Werk Magdeburg, Sachsen
3. P28s*10 38 — DeutscheWaffen-u. Munitionsfa-brik A. G., Werk Karlsruhe. Г.Дурлах
4. P186s*6 37 — завод изготовитель не идентифи-цирован
5. P 131 s*38 38 — D.W. M. A.G., Werk Berlin- Borsigwalde, г. Берлин
6. P131 s*8 39 — D.W M. A.G., Werk Berlin-Borsig- walde, г. Берлин
7. Гильза *42* — Чепельский арсенал,г. Будапешт, Венгрия
8. Pk 67 dz 40 — Wytwornia Amunicji nr.2, Польша
9. P316 S*22 36 — Westfalische Metallindustrie, Westfalen.

4 из них были от патронов пистолета «Parabellum», судя по коду расположенному на них — «aux» — па-троны были изготовлены в Германии на заводе «Polte Ar-maturen und Maschinenfabrik A. G., Poltestr. und Ficht- estr., Werk Magdeburg, Sachsen», использовались в годы Второй мировой войны в качестве оружия ограниченного стандарта рядовым и унтер-офицерским составом (кото-рому по штату полагались пистолеты) в технических родах войск германских вооруженных сил, в полиции и войсках СС . Что касается других найденных гильз, примеча-тельно то, что в некоторых местах лесопосадочной полосы они были расположены в земле на расстоянии 2м — 4 м друг от друга и практически на одной продольной линии. Гильзы от патронов были однотипные, но с разными над-писями. Анализ этих гильз показал, что боевые патроны — для винтовки Маузер модели 98, 98а, 98k с дальнобойно-стью 2000м , т. к. калибр у всех патронов 7,92. Надписи на гильзах рассказали свою уникальную историю.

На каждой гильзе есть 4 буквенно-цифровые отметки, отвечающие за определенные характеристики: шифр за-вода изготовителя, шифр материала, номер партии и год изготовления.

Например, найденная нами гильза 36 P316 22 S, рас-сказала, что она выпущена в 36 году, сделана из ла-туни, номер партии 22, шифр завода Р316 (Westfalische Metallindustrie, Westfalen), это классическая гильза не-мецкого производства для винтовки «Маузер») .

А вот, гильза 40 Pk 67 dz, заставила нас хорошенько покопаться в литературе и найти ее историю, эта гильза (40 Pk 67 dz), была произведена в городе Рембертов в 15км от Варшавы в 40 году, для винтовки Маузер и имеет латунное покрытие.

Помогла нам в этом статья «Патроны Польши», на-печатанная в сентябрьском номере журнала «МАСТЕРРУЖЬЁ» за 2006 год: «В феврале 1921 года Польское Министерство Обороны открыло первый го-сударственный завод по производству винтовочных па-тронов, в том числе и выпуск патрона 7,92х57»маузер». После оккупации Польши в 1939 году, компания по про-изводству польских патронов Zaklady Amunicyjne «Pocisk SA», располагавшаяся до 1935года в г. Рембертов (15 км от Варшавы) была переименована в 1939 г. в Wytwornia Amunicji nr.2. Данная фабрика обозначала патроны бук-вами Pk» .

Интересной и необычной находкой оказалась гильза с кодировкой *42*

В ходе анализа было выяснено, что такие гильзы про-изводились для вооружения венгерской армии Чепельским арсеналом в г. Будапеште к винтовке G.98/40. Эта винтовка (также известна как puska 43M) была разрабо-тана на венгерском оружейном заводе FEG в Будапеште в 1941 году, по заказу Германской армии, под штатный не-мецкий винтовочный патрон 7.92х57 Маузер. Для эко-номии времени и ресурсов винтовка была создана на базе конструкции венгерской винтовки 35М. В частях Герман-ской армии эта винтовка имела индекс Infanterie Gewehr 98/40 или кратко Gew.98/40 или G.98/40. В 1943 году винтовка G.98/40 с незначительными косметическими изменениями была принята на вооружение Венгерской армии под индексом 43М .

В ходе проведения идентификации гильз и патронов, найденных в районе д. Морозовки и д. Авдеевки, было найдено два патрона, которые могут быть отнесены к па-тронам советской армии. Данная находка, может быть подтверждением наличия разведывательного или пар-тизанского советского отряда, продвигавшегося со стороны поселка Тим. Так как в этом населенном пункте, исходя из карт военной обстановки Советского и Герман-ского фронтов, проходила линия фронта. подтвер-ждается это и рассказом М. А. Бушина, командира 121 стрелковой дивизии об операции по освобождению города Щигры в феврале 1943года: «„Штаб дивизии в это время был в пяти километрах восточнее города у развилки до-роги Черемисиново — Тим...»

Результаты поисковой работы, наличие большого ко-личества гильз от немецких патронов, снаряда от не-мецкой 88-мм зенитной пушки Flak, свидетельство оче-видца и участника событий того времени Воробьева А. С. подтверждают наши догадки о позиции немецких войск на границе Щигровского и Тимского районов в период 1942 года, о возможном перемещении военнопленных для даль-нейшей их переброски в пересыльно — сортировочные лагеря «Dulag», а затем в неизвестном направлении.

Наличие большого количества в районе пересечения дорог «Морозовка — Богоявленка» и «Морозовка — Дуброва» боевых патронов фашистских войск, говорит нам не только о хорошем вооружении фашистской армии, но и возможной защитной позиции, занимаемой по отно-шению к таким стратегическим объектам того времени, как дороги. Особенно это относится к изучаемому нами участку дороги, ведущему на шоссе «Воронеж-Курск». Эта дорога была важна для фашистов, как возможный ре-зерв для отступления и для получения подкрепления в пе-риод зимы 1942-1943 года. Так как этот участок дороги соединяет выход на Беседино, а значит и подступ к же-лезнодорожному полотну, с оккупированным районом Щигров, минуя такой населенный пункт, как Тим, со сто-роны которого в декабре 1942года планировалась насту-пательная операция наших войск с целью освобождения Курской области от фашистской оккупации . Этот факт подтверждается не только картой обстановки на Со-ветско-Германском фронте в декабре 1942 года, но и вос-поминаниями Е. Крестиковой, бывшей связистки дивизии: «„в 121-ю дивизию входил 297 артиллерийский полк. Он состоял из трёх дивизионов. Третий дивизион взаимодей-ствовал с 705 стрелковым полком. После тяжелых боёв за Воронеж, Касторное и другие пункты мы не досчита-лись многих артиллеристов. Особенно большие потери были в седьмой батарее. При подходе к Щиграм многие девушки из состава других подразделений изъявили же-лание заменить выбывших бойцов, стать артиллеристами.

Командир дивизиона разрешил девушкам стать к бое-вому орудию. К исходу 2 февраля 1943 года мы заняли насе-ленный пункт под Щиграми. Завязался жаркий бой за город.

Наши девушки целый день отбивали контратаки врага. Фа-шисты оборудовали наблюдательные пункты и амбразуры на крышах домов, откуда, хорошо просматривались и про-стреливались наши передовые позиции. Двое суток вели ожесточенные бои под Беседино, затем за села — Клюкву, Лебяжье, Колпаковку и потом за Курск.» .

Как показывает собранная историко-литературная справка — со стороны советских солдат в феврале 1943 года было сделано все для того, чтобы изолировать не-мецкие войска, находящиеся в Щигровском районе и от-теснить их в сторону Белгорода. Из статьи «Белгород во время Великой Отечественной войны — 1941 года» : «„После славных побед, одержанных в битве на Волге, и наступательных боев первой половины 1943 года войска Брянского, Центрального и Воронежского фронтов глу-боко вклинились в расположение противника западнее Курска. Линия фронта здесь образовала форму дуги, на южном уступе ее находился Белгород, на северном — Поныри. 12 июля под Прохоровкой началось крупнейшее в истории войн танковое сражение, в котором одновре-менно действовала тысяча двести танков. Противник был остановлен, понес огромные потери, а затем после не-скольких упорных боев отброшен к Белгороду.» .

Заключение: Добытые сведения на данном этапе ис-следования, открыли многие новые факты оккупации Щигров. Конечно, пока мы не смогли произвести в районе деревни Морозовка более подробных исследований, что связано с сезонностью поисковых работ, а также воз-никшей необходимость непосредственного участия со-трудников Курского краеведческого музея в организации дальнейшей археологической деятельности. Поэтому все полученные в ходе исследования исторические данные и артефакты мы передали в Щигровский филиал Курского Краеведческого музея для детального изучения, и над-еемся на дальнейшее совместное сотрудничество в этом направлении.

Дорога, идущая из села Пригородняя в село Соколье с выходом на трассу «Воронеж — Курск», могла являться важным стратегическим объектом как для перегона воен-нопленных в пересыльно-сортировочные лагеря Курска и Белгорода, снабжения фашистской армии, так и ее от-ступления в феврале 1943 года.

Активная поисково-исследовательская деятельность в области исторического наследия своей Родины, спо-собствует развитию у студентов Щигровского медицин-ского колледжа чувств патриотизма, уважения и любви к своему Отечеству.

Копылович Мальвина Витальевна, преподаватель ОБОО СПО «Щигровский медицинский колледж» (Курская обл.)

Из сборника «Исторические исследования: материалы II Mеждунар. науч. конф. (г. Чита, декабрь 2013 г.)».

Литература:

1. Р. Колосок. Статья «В Щиграх тракторист обнаружил немецкую авиабомбу».
2. Военно-патриотическая страница «Воспоминания участников боев за Щигры», газ. Районный вестник № 10, 01. 02.2013 г.
3. Alexander Gfüllner, Aleksander Rostocki, Werner Schwarz «Перечень фашистских лагерей для военнопленных».
4. Д. Сундуков, А. Брусенцев. Статья «В годы Великой Отечественной войны».
5. Железнодорожная карта Курской области.
6. Карта — схема Курской области.
7. Спутниковая карта Курской области.
8. Сводная таблица винтовок конструкции Маузера под бездымный порох.
9. Клейма и коды производителей гильз Германии до 1945года.
10. А. Борцов «Патроны Польши» Журнал «Мастерружье» № 114, 2006год.
11. Статья «Белгород во время Великой Отечественной войны — 1941 года».
12. Карта Курская битва. Оборонительное сражение в июле 1943 г.
13. Лагеря советских военнопленных в Беларуси, справочник, Минск — 2004 г.
14. Эренбург И. Г. Война. 1941 — 1945. М., 2004. С. 366—381.
15. Карта «Обстановка на Советско-Германском фронте в декабре 1942года».
16. С. Монетчиков. «Парабеллум»: Хочешь мира, готовься к войне» Ж».БРАТИШКА» для подразделений спец назначения, № 8, 2006 г.
17. Карта «Контрнаступление под Москвой и общее наступление Советской армии на западном направлении 5 декабря 1941—20апреля 1942гг»..
18. М. Лагутич. Статья «Оккупация и освобождение».
19. Архив МО РФ — 417, оп.9855, д.2,л.96; оп. 27266, д.4, л.100
20. Современное стрелковое оружие мира.
21. Патроны к пистолетам Вермахта. Журнал «Оружие» № 10 2000
22. Архивные материалы историко-краеведческого музея Ломоносовского района Ленинградской области.

Танковые загадки Великой Отечественной войны

И поныне популярно заблуждение, согласно которому на начало Великой Отечественной войны немецкая армия имела существенное превосходство в численности имеющихся танков. Последние изыскания исследователей, а также ранее замалчиваемые и ставшие ныне известными свидетельства очевидцев это опровергают. Но обо всем по порядку.

Впервые повод для размышлений на танковую тему возник сразу же после начала весенней кампании 1942 года, когда несмотря на тяжелые потери было наконец-то достигнуто превосходство в танках. К числу наиболее драматичных событий Великой Отечественной войны относится Харьковская операция 1942 года. Из трех советских армий, оказавшихся в окружении, выйти удалось всего 20 тыс. солдат. Читателю, задумавшемуся над причинами такой трагедии, первой приходит мысль об опять-таки военно-техническом преимуществе противника. Однако факты говорят обратное. Начальник штаба сухопутных войск нацистской Германии Франц Гальдер так описал действия танков:

14 мая. Сильные атаки при поддержке большого числа танков; южнее Харькова действуют 3–5 танковых дивизий и 4–6 танковых бригад, восточнее города - 3 танковые бригады; уничтожено свыше 50 танков.

25 мая. Заслуживают внимания успехи наших войск в борьбе с танками противника». Как понимает читатель, речь идет о советских танках.

Начиная Харьковскую операцию, фронт располагал двумя танковыми корпусами против двух немецких танковых дивизий. Таким образом, мы имели почти тысячу танков, то есть в несколько раз больше, чем у противника. Однако уже через пять дней инициатива на Барвенковском выступе перешла к немцам. Меньше чем за неделю превосходство в танках невероятным образом испарилось: то ли не было его вовсе, то ли распорядиться им как следует не смогли… На просьбы Военного совета фронта о помощи Сталин среди прочего ответил: «Если вы не научитесь получше управлять войсками, вам не хватит всего вооружения, производимого во всей стране». Итак, «сверху» причина танковых неудач виделась тогда в плохом управлении войсками.

8 июля 1942 года уже ранее упоминавшийся Ф. Гальдер записал следующее: «Из 600 вражеских танков подбито 289». В августе он отмечал, что «русские понесли большие потери в танках». 11 сентября, когда немецкий штаб подсчитывал наши утраты, Гальдер записал: «Противник потерял 600 танков» - и добавил, что в ремонт из их числа может быть отправлено не более трети. Но 20 сентября он вдруг отметил в своем военном дневнике: «В Сталинграде начинает постепенно чувствоваться усталость наступающих войск».

В тот же день Верховный Главнокомандующий Красной Армии Сталин вызвал в Ставку руководство только что выведенной в резерв танковой армии: командарма П. Романенко, члена Военного совета С. Мельникова (он и описал этот прием), а также начальника Главного бронетанкового управления Красной Армии Я. Федоренко. Непосредственной причиной «танкового приема» у Сталина мог быть провал попытки советского командования выиграть Сталинградскую битву в самом ее начале одним мощным танковым ударом (150 танков). Верховный Главнокомандующий обратил внимание на отмеченные в приказе по армии «недочеты в действиях танкистов»: недостаточную маневренность, слабое использование огневой мощи, малую эффективность огня. Подобные характеристики, по сути, означали провал.

И тут выяснилось, что Сталин, скорее всего, пригласил танкистов-практиков вместе с танковым управленцем потому, что получил данные о «живучести» немецких танков. Оказалось, что советские боевые машины выдерживают от 1 до 3 атак, в то время как немецкие - не менее 5, а то и 15! То есть в 5 раз больше! Несмотря на массированное применение, советские танковые силы таяли, не принося ожидаемого успеха.

Возникли абсолютно логичные вопросы: почему наши танки «живут» меньше? они что, уступают немецким по качеству? или причина в чем-то ином? Как тут не появиться подозрению, что ставка на новый средний танк Т-34 ошибочна? Но танковый командарм отверг эту гипотезу и высказал свое мнение: «У нас хуже подготовлены механики-водители». Объяснил и причину этого: «Они получают практику вождения от 5 до 10 моточасов, после чего идут в бой». А для того чтобы научиться водить танк, нужно было, по словам Федоренко, практиковаться не менее 25 часов! Это была смелая фраза, потому что на вопрос генералиссимуса: «Что же мешает лучше обучать механиков-водителей и расходовать больше моточасов на их подготовку?» - пришлось ответить, что в соответствии с приказом самого же Сталина запрещалось расходовать на обучение более 10 моточасов (а фактически и того не давали)! Нет, Верховный не отменил свой приказ, а… запретил его выполнять: вскоре поступил новый приказ, воспрещавший экономить моторесурсы в процессе боевой подготовки. Единоначалие в масштабах страны делало возможным как проведение в жизнь нелепых решений с трагическими последствиями, так и быстрое их аннулирование.

Следующий, 1943, год с его крупными танковыми баталиями, в том числе самым большим в истории танковым сражением под Прохоровой на Курской дуге, снова дал повод для размышлений на ту же тему. На Западе утверждают, что Красная Армия потеряла под Курском в несколько раз больше танков, чем вермахт.

Когда отгремела битва под Курском, другой танковый командарм - Павел Рыбалко задумался: «Хочу понять, почему мы потеряли так много танков. Только ли от огня противника или…» С. Мельников вспомнил разговор у Верховного о живучести танков: «Давай соберем конференцию механиков-водителей». Но те стали говорить не только о «своем»: разведка ведется слабо; управление не всегда четко организовано; экипаж нередко не знает поставленной задачи, в лучшем случае известны задачи корпуса, поэтому, если головная машина отрывается, остальные теряются и сильно отстают; не используются средства сигнализации; из-за заводских недоделок танки порой выходят из строя в самом начале атаки; механики-водители из пополнения делают серьезные ошибки из-за недостатка опыта; некоторые экипажи не умеют вести огонь с ходу. Командующий армией со всем отмеченным согласился и приказал устранить недостатки.

Так что причины танковых проблем были и «наверху» и «внизу». Устранялись они не за месяц и не за год. За техническую отсталость пришлось платить не только матчастью, но и жизнями танкистов. Не случайно в книге маршала Г. Жукова «Воспоминания и размышления» не приведены сопоставимые данные по танкам на момент нападения на Советский Союз. С советской стороны приводится лишь количество тяжелых и средних танков, со стороны противника - всех, да еще плюс самоходные артиллерийские установки. А вот секретное издание 1958 года «Операции советских Вооруженных Сил в Великую Отечественную войну 1941–1945 гг.» приводило точную цифру соотношения танковых сил в приграничье.

Соотношение немецких и советских танков на момент нападения Гитлера на Советский Союз составляло 1:4,9, то есть превосходство Советского Союза было очевидным. Из книги Г. Жукова узнаем, что среди прочих мы имели «значительное число легких советских танков устаревшей конструкции». Но ведь и у противника были легкие танки. Да и потом, под Прохоровкой в атаку на тяжелые «тигры» шли не только средние «тридцатьчетверки», но и легкие танки - летя на бешеной скорости и стреляя по гусеницам… Объяснить танковое преимущество неожиданностью первого удара нельзя, так как за три часа до нападения округа получили директиву на приведение войск в боевую готовность и рассредоточение. И если солдаты Брестской крепости на момент начала войны лежали в постелях, то это вина прежде всего командования!

В мемуарах Германа Гота, бывшего командующего одной из немецких танковых групп, можно прочитать, что именно контратаки танковых частей остановили продвижение немецких войск в Украине, сорвав план стремительного прорыва к Киеву. На момент нападения у противника было менее 4 тыс. танков и штурмовых орудий (последние все-таки не могли на равных бороться с танками). Это была большая сила, но еще большим был психологический эффект от немецких танковых атак. Маршал Жуков вспоминает разговор, произошедший 24 июня 1941 года с командующим одной из армий (весьма опытным генералом, получившим хорошую практику в боях на Халхин-Голе), доложившим, что его армию атакует до 2 тыс. танков, но ведь это половина всех боевых машин этого типа, которые имел противник на всем необъятном фронте!

Со временем советские танкисты также научились создавать «видимость». Автор немецкой доктрины танковой войны Гейнц Гудериан пишет в своих мемуарах, что 6 октября 1941 года против одной из дивизий его танковой армии «было брошено большое количество русских танков Т-34, причинивших значительные потери нашим танкам». Вследствие этого «намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить». Оценка потерь верна: одних лишь танков - 43! Видимость же «большого количества» была создана намеренно, дабы скрыть от противника очень уж внушительное несоответствие сил: с немецкой танковой дивизией воевала бригада, в которой был лишь один батальон «тридцатьчетверок». У противника танков было в 20 раз больше! Да и как было не поверить, если только группа лейтенанта Дмитрия Лавриненко в составе четырех Т-34 уничтожила, не понеся потерь, 15 вражеских танков, а также две противотанковые пушки и четыре мотоцикла в придачу. За месяц боев только боевая машина самого Лавриненко записала на свой счет 52 танка, несколько орудий, с десяток автомобилей, минометную батарею.

Так что по своим боевым качествам советские танки, такие как Т-34, не уступали немецким. Даже экипажи без большого боевого опыта были способны творить на них чудеса. Свидетельством служит тот факт, что, когда стрелковые части выбили из Перемышля немцев (в первый день войны!), 13 «тридцатьчетверок» сдерживали 50 немецких танков на подступах к городу, подбив при этом 14 из них. «Тридцатьчетверки» же отошли в полном составе. Английский танковый историк Дуглас Орджилл в своей книге о Т-34 отмечает: «Русское командование теперь (летом 1941 года) обнаружило, что обладание оружием является решающим фактором лишь тогда, когда обладатель знает, как им пользоваться… Т-34 в руках Ставки… был еще рапирой в руках новичка». Так что учиться нужно было не только рядовым танкистам, но и маршалам! Кстати, Д. Орджилл приводит в книге данные германского командования, причем не подвергая их сомнению: зато «агонизирующее лето» 1941 года Красная Армия потеряла 18 тыс. танков - именно столько, по-видимому, противостояло захватчикам 22 июня.

Неизвестно, как бы развернулись военные события, а с ними, возможно, и вся мировая история, если бы Михаил Кошкин и его КБ в Харькове не сделали Т-34 высокотехнологичным и высокоремонтопригодным. Немецкая разведка не смогла этого узнать, поэтому 4 июля Гитлер заявил: «Хорошо, что мы разгромили танковые… силы русских в самом начале. Русские никогда не смогут их больше восстановить».

Завели мы речь о танках отнюдь не для того, чтобы на кого-то повесить очередные ярлыки. Ведь прошлого не вернешь. Его не следует ни стыдиться, ни замалчивать. А вот извлечь урок - военный, управленческий, политический, экономический - необходимо. И состоит он в том, что все решает на войне не численное преимущество и даже не техническое само по себе, а уровень владения техникой.

В преддверии празднования Дня Победы в сети опять всплывает стандартный набор «мифов о войне». Ну, тех, где «Сталин хуже Гитлера», «СССР - и был инициатором войны», «завалили трупами» и прочие «миллионы изнасилованных немок», а также «побели в войне США, а Советский Союз только слегка поучаствовал» .

Мифы эти не меняются из года в год, и зная, что опять по просторам сети понесется эта информационная волна, стоит в очередной раз разоблачить самые популярные из них. Благо исторических исследований по этой теме множество, и нужно только донести эту информацию до самой широкой аудитории.

Нужно также помнить, что все эти разговоры про Вторую Мировую Войну, они только отчасти, о прошлом. Главным образом все эти мифы про наше настоящее и будущее. Подрывая наше славное прошлое, титанические усилия и жертвы советского народа в годы Великой Отечественной, русофобские пропагандисты попросту стараются показать, что Россия - это монстр. Была в прошлом, отсеется сейчас и будет такой в будущем. Ни на что не способная, кроме массовых убийств и мародерства, страна. Которая сама еще и Гитлера спровоцировала.

Поэтому, собственно, разоблачать эту мифологию необходимо каждый год по мере её возникновения в актуальной информационной повестке.

Итак, одной из популярных баек в либеральной, оппозиционной среде является миф о дружбе Сталина и Гитлера, и о том, что германское оружие «ковалось в СССР». По этому поводу в свое время выступал уже целый ряд историков. Например, относительно недавно, исследователь Второй Мировой Евгений Спицын в своем интервью в очередной раз рассказал о том, кто и как именно «ковал оружие Тысячелетнего Рейха».

А это в период «интербеллума», между Первой и Второй мировыми войнами, оказались экономические заинтересованные США и Британия с Францией и другими «европейскими демократиями». Которые, по факту, до самого конца 30-х куда больше боялись СССР, чем Германии и фашизма. Собственно, именно европейцы поддержали, например, отторжение территорий от Чехословакии. И вообще, поход Германии «на Восток».

Что же касается пакта Молотова-Риббентропа и активного негодования «прогрессивной общественности» по этому поводу, то Спицын поясняет: «Просто Сталин в один щелчок обыграл европейских геополитиков. Он фактически, подписав пакт за неделю до нападения Гитлера на Польшу, обрушил всю многоходовку и конструкцию, которая родилась в их головах за несколько лет до того. Они пришли просто в неописуемый ужас. Победители дипломатических баталий 18-го, 19-го, 20-го веков считали, что они любого обведут вокруг пальца. Не обвели!

План войны против Польши под кодовым названием «Вайс» Гитлер подписал в апреле 1939 года, то есть, за 4 месяца до подписания пакта Молотова-Риббентропа. Гитлер нападает на Польшу. Понятно, что на Польше он не остановится. Ему куда дальше идти? По замыслу стратегов в Париже и в Лондоне дальше Гитлер должен был двинуться на восток. Он сам писала про «жизненное пространство» на Востоке. И они уже в предвкушении сидели, они для этого и к власти его приводили. А что делает Гитлер?! Он подписал соглашение с СССР и двинул свои полчища на запад. И мы хорошо знаем, чем это закончилось для европейских стран.

Вот почему пакт вызывает жгучую ненависть у представителей нашей либеральной общественности. Сталин победил европейскую дипломатию и стратегию еще до начала войны».

Аналогичную информацию о том, как Запад «двигал» на Восток Гитлеровскую Германию, как провоцировал войну именно с СССР, приводил в 2016 году в своей статье историк Александр Чаусов: «Наступает 1925 год, в который проходит Локарнская конференция.

По большому счету именно она и определила продвижение уже Третьего Рейха, в первую очередь на Восток. Например, в том пункте, что Германия обязуется соблюдать территориальную целостность западноевропейских держав. Но о Восточной Европе все как-то забыли. Второй пункт - соглашения Локарно в весьма обтекаемой форме признавали право «консолидации всех немцев в едином суверенном государстве».

И, что особенно важно, теперь государством-агрессором считалось то, которое первым нападало именно на другое западноевропейское государство. В 1933-м к власти в Германии пришел Гитлер, и, собственно, первое, что он начал делать, - это воплощать Локарнские соглашения в жизнь так, как он это понимал.

Выглядело это примерно так: Рейх захватывал очередную территорию, нарушал очередной пункт Версальских договоренностей, проводил очередную милитаристскую инициативу, а потом заявлял, что «на этом интересы Германии полностью удовлетворены». И союзники-европейцы этому «верили». Ну, на Восток же идут люди, нас это не слишком трогает».

Иными словами, Запад вскармливал и пестовал фашистского монстра, а в войну с ним вступил только, когда оказалось, что этот монстр не намерен подчиняться Западу и действовать в его глобальных интересах.

Так или иначе, но СССР подвергся нападению Германии. И вона для нашей страны была очень тяжелой. Мы понесли миллионные потери - и всвязи с этим также имеется несколько «мифов». Во-первых, про «завалили трупами» и что вся РККА попала в плен к немцам. Поэтому победили Германию США и союзники. Кто воевал во время последних этапов Великой Отечественной и вошел в Берлин - в этом случае не очень понятно. Но там, где создаются пропагандистские мифы, логика, судя по всему, не важна.

В этом плане ответ снова дает историк Евгений Спицын: «Например, тех же пленных, которые были взяты в первые месяцы войны, говорили, что чуть ли не вся Рабоче-крестьянская Красная армия была взята в плен в первые месяцы войны - там 3-3,5 миллиона человек. Это ложь, которую и сейчас кое-кто постит. Серьезные историки специально занимались этим подсчетом - в первые недели войны в плен попало порядка 500-550 тысяч. Под Киевом тоже счет пленных шел на сотни тысяч, но не 650 тысяч, как говорят либеральные историки, порядка 430 тысяч. Это, конечно, много, но это не три миллиона человек».

При этом, исследователь подчеркивает, «самый главный итог приграничных сражений, Смоленского сражения, битвы за Киев и т.д. состоял в том, что план Барбаросса рухнул. Они выбили Гитлера из графика. Молниеносной войны не случилось, и Гитлер проиграл войну уже в 1941 году. Это было ясно всем. Вопрос стоял только во времени, когда Гитлеру окончательно будет сломлен хребет. Поэтому всем тем, кто воевал именно в 1941 году, надо отдать самый низкий и святой поклон за то, что они своими жизнями, по сути дела, предопределили нашу победу в мае 1945 года».

Но и это не всё. Те, кто «продирается» сквозь «завалы трупов» и «доблесть союзников», натыкаются на пресловутых немок. В количестве двух миллионов изнасилований. Эти цифры, как выяснилось еще в прошлом году, придумал Энтони Бивор, британский советолог, и логичным образом, лютейший русофоб. Два миллиона изнасилований он вывел из девяти (!!!) известных случаев насилия. Кстати, все виновные советские солдаты пошли под трибунал. Да, к сожалению, случались и такие плачевные вещи, но виновные несли неминуемое наказание, и случаев таких было исчезающе мало.

Параллельно с изнасилованиями, западная и наша либеральная общественность рассказывают совсем уж смехотворные вещи, про «воровство велосипедов». Якобы некий советский солдат пытался украсть у жительницы берлина велосипед и был запечатлён за этим занятием на камеру. Как стало известно еще в 2010, солдат велосипед покупал. Как минимум в поясняющей записи к данной фотографии написано именно так: «Russian Soldier Tries to Buy Bicycle from Woman in Berlin, 1945».

Ну и напоследок нас «угощают» фразой, которая приписывается то Жукову, то Ворошилову, то Сталину, то вообще Петру I или Апраксину, про «Солдат не жалеть, бабы еще нарожают» - которая явяется типичной пропагандистской поделкой без ссылок на первоисточники. Но тем не менее, она в ходу у нашей «либеральной общественности», которая показывает таким образом «всю бесчеловечность советского строя».

В общем-то, все это, конечно, грустно. И то, что в преддверии Дня Победы приходится писать не о выдающемся подвиге советского народа, а разоблачать пакости, которые льются на этот подвиг со всех сторон - грустная реальность сегодняшнего дня. Печально и то, что в США и Европе уже очень немногие знают канву тех исторических событий. Но там дело антироссийской пропаганды поставлено на поток.

Главное же, чтобы мы, в России, всё помнили правильно, и понимали, что живы мы благодаря огромной жертве именно наших предков.

А что до «мифов», то ветер истории развеет и их.

на книгу воспоминаний Николая Николаевича Никулина - научного сотрудника Эрмитажа, бывшего фонтовика. Настоятельно рекомендую всем тем, кто искренне хочет знать правду об Отечественной войне, познакомиться с ней.
На мой взгляд - это уникальное произведение, подобных ей трудно найти в военных библиотеках. Оно замечательно не только литературными достоинствами, о которых я, не будучи литературоведом, не могу объективно судить, сколько точными до натурализма описаниями военных событий, раскрывающими отвратительную сущность войны с ее зверской бесчеловечностью, грязью, бессмысленной жестокостью, преступным небрежением к жизни людей командующими всех рангов от комбатов до верховного главнокомандующего. Это - документ для тех историков, которые изучают не только передвижения войск на театрах военных действий, но интересуются и морально-гуманистическими аспектами войны.

По уровню достоверности и искренности изложения могу лишь сравнить ее с воспоминаниями Шумилина «Ванька ротный».
Читать ее так же тяжело, как смотреть на изуродованный труп человека, только что стоявшего рядом…
У меня при чтении этой книги память непроизвольно восстанавливала почти забытые аналогичные картины прошедшего.
Никулин «хлебнул» на войне несоизмеримо больше, чем я, пережив ее от начала и до конца, побывав на одном из самых кровавых участков фронта: в тихвинских болотах, где наши «славные стратеги» уложили не одну армию, включая 2-ю Ударную... И все же осмелюсь заметить, что многие его переживания и ощущения очень сходны с моими.
Некоторые высказывания Николая Николаевича побудили меня их прокомментировать, что я и делаю ниже, приводя цитаты из книги.
Главный вопрос, явно или неявно встающий при чтении книг о войне - что заставляло роты, батальоны и полки безропотно идти навстречу почти неизбежной смерти, подчиняясь иногда даже преступным приказам командиров? В многочисленных томах ура-патриотической литературы это объясняется элементарно просто: воодушевленные любовью к своей социалистической родине и ненавистью к вероломному врагу, они были готовы отдать жизнь за победу над ним и единодушно поднимались в атаку по призыву «Ура! За Родину, за Сталина!»

Н.Н. Никулин:

«Почему же шли на смерть, хотя ясно понимали ее неизбежность? Почему же шли, хотя и не хотели? Шли, не просто страшась смерти, а охваченные ужасом, и все же шли! Раздумывать и обосновывать свои поступки тогда не приходилось. Было не до того. Просто вставали и шли, потому что НАДО!
Вежливо выслушивали напутствие политруков — малограмотное переложение дубовых и пустых газетных передовиц — и шли. Вовсе не воодушевленные какими-то идеями или лозунгами, а потому, что НАДО. Так, видимо, ходили умирать и предки наши на Куликовом поле либо под Бородином. Вряд ли размышляли они об исторических перспективах и величии нашего народа... Выйдя на нейтральную полосу, вовсе не кричали «За Родину! За Сталина!», как пишут в романах. Над передовой слышен был хриплый вой и густая матерная брань, пока пули и осколки не затыкали орущие глотки. До Сталина ли было, когда смерть рядом. Откуда же сейчас, в шестидесятые годы, опять возник миф, что победили только благодаря Сталину, под знаменем Сталина? У меня на этот счет нет сомнений. Те, кто победил, либо полегли на поле боя, либо спились, подавленные послевоенными тяготами. Ведь не только война, но и восстановление страны прошло за их счет. Те же из них, кто еще жив, молчат, сломленные.
Остались у власти и сохранили силы другие — те, кто загонял людей в лагеря, те, кто гнал в бессмысленные кровавые атаки на войне. Они действовали именем Сталина, они и сейчас кричат об этом. Не было на передовой: «За Сталина!». Комиссары пытались вбить это в наши головы, но в атаках комиссаров не было. Все это накипь...»

И я вспоминаю.

В октябре 1943 года нашу 4-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию срочно выдвинули на передовую с тем, чтобы закрыть образовавшуюся брешь после попытки неудачного прорыва фронта пехотой. Примерно неделю дивизия держала оборону в районе белорусского города Хойники. Я в то время работал на дивизионной радиостанции «РСБ-Ф» и об интенсивности боевых действий мог судить только по числу едущих на бричках и идущих пешком в тыл раненых.
Принимаю радиограмму. После длинного шифра-цифири открытым текстом слова «Смена белья». Кодированный текст уйдет к шифровальщику штаба, а эти слова предназначены корпусным радистом мне, принимающему радиограмму. Они означают, что нам на смену идёт пехота.
И действительно, мимо рации, стоящей на обочине лесной дороги, уже шли стрелковые части. Это была какая-то изрядно потрепанная в боях дивизия, отведенная с фронта на непродолжительный отдых и пополнение. Не соблюдая строя шли солдаты с подвернутыми под ремень полами шинелей (была осенняя распутица), казавшиеся горбатыми из-за накинутых поверх вещмешков плащ-палаток.
Меня поразил их понурый, обреченный вид. Я понял, через час-другой они будут уже на переднем крае…

Пишет Н.Н. Никулин:

«Шум, грохот, скрежет, вой, бабаханье, уханье — адский концерт. А по дороге, в серой мгле рассвета, бредет на передовую пехота. Ряд за рядом, полк за полком. Безликие, увешанные оружием, укрытые горбатыми плащ-палатками фигуры. Медленно, но неотвратимо шагали они вперед, к собственной гибели. Поколение, уходящее в вечность. В этой картине было столько обобщающего смысла, столько апокалиптического ужаса, что мы остро ощутили непрочность бытия, безжалостную поступь истории. Мы почувствовали себя жалкими мотыльками, которым суждено сгореть без следа в адском огне войны.»

Тупая покорность и сознательная обреченность советских солдат, атакующих недоступные для фронтального штурма укрепленные позиции поражали даже наших противников. Никулин приводит рассказ немецкого ветерана, сражавшегося на том же участке фронта, но с другой его стороны.

Некий господин Эрвин X., с которым он встретился в Баварии, рассказывает:

—Что за странный народ? Мы наложили под Синявино вал из трупов высотою около двух метров, а они все лезут и лезут под пули, карабкаясь через мертвецов, а мы все бьем и бьем, а они все лезут и лезут... А какие грязные были пленные! Сопливые мальчишки плачут, а хлеб у них в мешках отвратительный, есть невозможно!
А что делали ваши в Курляндии? — продолжает он. — Однажды массы русских войск пошли в атаку. Но их встретили дружным огнем пулеметов и противотанковых орудий. Оставшиеся в живых стали откатываться назад. Но тут из русских траншей ударили десятки пулеметов и противотанковые пушки. Мы видели, как метались, погибая, на нейтральной полосе толпы ваших обезумевших от ужаса солдат!

Это - о заградотрядах.

В дискуссии на военно-историческом форуме «ВИФ-2 NE » не кто иной, как сам В. Карпов - герой Советского Союза, в прошлом ЗЕК, штрафник-разведчик, автор известных биографических романов о полководцах, заявил, что не было и не могло быть случаев расстрела заградотрядами отступающих красноармейцев. «Да мы бы сами их постреляли», заявил он. Мне пришлось возразить, несмотря на высокий авторитет писателя, сославшись на свою встречу с этими вояками по пути в медсанэскадрон. В результате получил немало оскорбительных замечаний. Можно найти немало свидетельств о том, как мужественно воевали войска НКВД на фронтах. Но об их деятельности в качестве заградотрядов, встречать не приходилось.
В комментариях к моим высказываниям и в гостевой книге моего сайта (http :// ldb 1. narod . ru ) часто встречаются слова о том, что ветераны - родственники авторов комментариев категорически отказываются вспоминать о своем участии в войне и, тем более, писать об этом. Я думаю, книга Н.Н. Никулина объясняет это достаточно убедительно.
На сайте Артема Драбкина «Я помню» (www.iremember.ru ) огромная коллекция мемуаров участников войны. Но крайне редко встречаются искренние рассказы о том, что переживал солдат-окопник на переднем крае на грани жизни и неизбежной, как ему казалось, смерти.
В 60-х годах прошлого века, когда писал свою книгу Н.Н. Никулин, в памяти солдат, чудом оставшихся в числе живых после пребывания на переднем крае фронта, пережитое еще было столь же свежим, как открытая рана. Естественно, вспоминать об этом было больно. И я, к кому судьба была более милостива, смог принудить себя взяться за перо лишь в 1999 году.

Н.Н. Никулин:

«Мемуары, мемуары... Кто их пишет? Какие мемуары могут быть у тех, кто воевал на самом деле? У летчиков, танкистов и прежде всего у пехотинцев?
Ранение — смерть, ранение — смерть, ранение — смерть и все! Иного не было. Мемуары пишут те, кто был около войны. Во втором эшелоне, в штабе. Либо продажные писаки, выражавшие официальную точку зрения, согласно которой мы бодро побеждали, а злые фашисты тысячами падали, сраженные нашим метким огнем. Симонов, «честный писатель», что он видел? Его покатали на подводной лодке, разок он сходил в атаку с пехотой, разок — с разведчиками, поглядел на артподготовку — и вот уже он «все увидел» и «все испытал»! (Другие, правда, и этого не видели.)
Писал с апломбом, и все это — прикрашенное вранье. А шолоховское «Они сражались за Родину» — просто агитка! О мелких шавках и говорить не приходится.»

В рассказах настоящих фронтовиков-окопников нередко звучит ярко выраженная неприязнь, граничащая с враждебностью, к обитателям различных штабов и тыловых служб. Это читается и у Никулина и у Шумилина, презрительно называвшего их «полковые».

Никулин:

«Поразительная разница существует между передовой, где льется кровь, где страдание, где смерть, где не поднять головы под пулями и осколками, где голод и страх, непосильная работа, жара летом, мороз зимой, где и жить-то невозможно, — и тылами. Здесь, в тылу, другой мир. Здесь находится начальство, здесь штабы, стоят тяжелые орудия, расположены склады, медсанбаты. Изредка сюда долетают снаряды или сбросит бомбу самолет. Убитые и раненые тут редкость. Не война, а курорт! Те, кто на передовой — не жильцы. Они обречены. Спасение им — лишь ранение. Те, кто в тылу, останутся живы, если их не переведут вперед, когда иссякнут ряды наступающих. Они останутся живы, вернутся домой и со временем составят основу организаций ветеранов. Отрастят животы, обзаведутся лысинами, украсят грудь памятными медалями, орденами и будут рассказывать, как геройски они воевали, как разгромили Гитлера. И сами в это уверуют!
Они-то и похоронят светлую память о тех, кто погиб и кто действительно воевал! Они представят войну, о которой сами мало что знают, в романтическом ореоле. Как все было хорошо, как прекрасно! Какие мы герои! И то, что война — ужас, смерть, голод, подлость, подлость и подлость, отойдет на второй план. Настоящие же фронтовики, которых осталось полтора человека, да и те чокнутые, порченые, будут молчать в тряпочку. А начальство, которое тоже в значительной мере останется в живых, погрязнет в склоках: кто воевал хорошо, кто плохо, а вот если бы меня послушали!»

Жестокие слова, но во многом оправданы. Пришлось мне некоторое время послужить при штабе дивизии в эскадроне связи, насмотрелся на франтоватых штабных офицеров. Не исключено, что из-за конфликта с одним из них я был отправлен во взвод связи 11-го кавалерийского полка (http://ldb1.narod.ru/simple39_.html )
Мне уже приходилось высказываться на очень болезненную тему о страшной судьбе женщин на войне. И опять это обернулось мне оскорблениями: молодые родственники воевавших мам и бабушек посчитали, что я надругался над их военными заслугами.
Когда еще до ухода на фронт я видел, как, под влиянием мощной пропаганды юные девушки с энтузиазмом записывались на курсы радистов, медсестер или снайперов, а затем уже на фронте - как им приходилось расставаться с иллюзиями и девичьей гордостью, мне, неискушенному в жизни мальчишке было очень больно за них. Рекомендую роман М. Кононова «Голая пионерка», это о том же.

И вот что пишет Н.Н. Никулин.

««Не женское это дело — война. Спору нет, было много героинь, которых можно поставить в пример мужчинам. Но слишком жестоко заставлять женщин испытывать мучения фронта. И если бы только это! Тяжело им было в окружении мужиков. Голодным солдатам, правда, было не до баб, но начальство добивалось своего любыми средствами, от грубого нажима до самых изысканных ухаживаний. Среди множества кавалеров были удальцы на любой вкус: и спеть, и сплясать, и красно поговорить, а для образованных — почитать Блока или Лермонтова... И ехали девушки домой с прибавлением семейства. Кажется, это называлось на языке военных канцелярий «уехать по приказу 009». В нашей части из пятидесяти прибывших в 1942 году к концу войны осталось только два солдата прекрасного пола. Но «уехать по приказу 009» — это самый лучший выход.
Бывало хуже. Мне рассказывали, как некий полковник Волков выстраивал женское пополнение и, проходя вдоль строя, отбирал приглянувшихся ему красоток. Такие становились его ППЖ (Полевая передвижная жена. Аббревиатура ППЖ имела в солдатском лексиконе и другое значение. Так называли голодные и истощенные солдаты пустую, водянистую похлебку: «Прощай, половая жизнь»), а если сопротивлялись — на губу, в холодную землянку, на хлеб и воду! Потом крошка шла по рукам, доставалась разным помам и замам. В лучших азиатских традициях!»

Среди моих однополчан была замечательная отважная женщина санинструктор эскадрона Маша Самолетова. О ней у меня на сайте рассказ Марата Шпилёва «Её звали Москва». А на встрече ветеранов в Армавире я видел, как плакали солдаты, которых она вытащила с поля боя. Она пришла на фронт по комсомольскому призыву, оставив балет, где она начала работать. Но и она не устояла под напором армейских донжуанов, о чем сама мне рассказывала.

И последнее, о чем следует рассказать.

Н.Н. Никулин:

«Казалось, все испытано: смерть, голод, обстрелы, непосильная работа, холод. Так ведь нет! Было еще нечто очень страшное, почти раздавившее меня. Накануне перехода на территорию Рейха, в войска приехали агитаторы. Некоторые в больших чинах.
— Смерть за смерть!!! Кровь за кровь!!! Не забудем!!! Не простим!!! Отомстим!!! — и так далее...
До этого основательно постарался Эренбург, чьи трескучие, хлесткие статьи все читали: «Папа, убей немца!» И получился нацизм наоборот.
Правда, те безобразничали по плану: сеть гетто, сеть лагерей. Учет и составление списков награбленного. Реестр наказаний, плановые расстрелы и т. д. У нас все пошло стихийно, по-славянски. Бей, ребята, жги, глуши!
Порти ихних баб! Да еще перед наступлением обильно снабдили войска водкой. И пошло, и пошло! Пострадали, как всегда, невинные. Бонзы, как всегда, удрали... Без разбору жгли дома, убивали каких-то случайных старух, бесцельно расстреливали стада коров. Очень популярна была выдуманная кем-то шутка: «Сидит Иван около горящего дома. "Что ты делаешь?"- спрашивают его. "Да вот, портяночки надо было просушить, костерок развел"»... Трупы, трупы, трупы. Немцы, конечно, подонки, но зачем же уподобляться им? Армия унизила себя. Нация унизила себя. Это было самое страшное на войне. Трупы, трупы...
На вокзал города Алленштайн, который доблестная конница генерала Осликовского захватила неожиданно для противника, прибыло несколько эшелонов с немецкими беженцами. Они думали, что едут в свой тыл, а попали... Я видел результаты приема, который им оказали. Перроны вокзала были покрыты кучами распотрошенных чемоданов, узлов, баулов. Повсюду одежонка, детские вещи, распоротые подушки. Все это в лужах крови...

«Каждый имеет право послать раз в месяц посылку домой весом в двенадцать килограммов», — официально объявило начальство. И пошло, и пошло! Пьяный Иван врывался в бомбоубежище, трахал автоматом об стол и, страшно вылупив глаза, орал: «УРРРРР!( Uhr - часы) Гады!» Дрожащие немки несли со всех сторон часы, которые сгребали в «сидор» и уносили. Прославился один солдатик, который заставлял немку держать свечу (электричества не было), в то время, как он рылся в ее сундуках. Грабь! Хватай! Как эпидемия, эта напасть захлестнула всех... Потом уже опомнились, да поздно было: черт вылетел из бутылки. Добрые, ласковые русские мужики превратились в чудовищ. Они были страшны в одиночку, а в стаде стали такими, что и описать невозможно!»

Здесь, как говорится, комментарии излишни.

Скоро отметим замечательный народный праздник, День Победы. Он несет в себе не только радость в связи с годовщиной окончания страшной войны, унесшей каждого 8-го жителя нашей страны (в среднем!), но и слезы по не вернувшимся оттуда… Хотелось бы также помнить о непомерной цене, которую пришлось заплатить народу под «мудрым руководством» величайшего полководца всех времен и народов». Ведь забылось уже, что он наделил себя званием генералиссимуса и этим титулом!